— Ну уж нет! — воскликнула мама, но в ее голосе слышались нотки веселья. — Не думаю, что это хорошая мысль.
— Девочке нужно немного повеселиться, — отец посмотрел на меня, его глаза сверкали огнем из-за какого-то взрыва по телевизору, и подмигнул. — Но будь осторожна.
— Ага, — прошептала я, когда скользнула за дверь и вышла в вечерний полумрак, надеясь, что не совершаю самую большую ошибку в своей жизни.
Когда мои ноги ступили на край тропинки нашего двора, я начала сомневаться в себе. В том, что я планировала сделать, не было ничего безопасного.
Наверху листья трепетали в лунном свете, и я задумалась, предназначался ли их шепот мне, вдруг в этом таился какой-то код, который мне нужно было расшифровать. Какое-то важное послание, которое поможет мне все исправить.
Я сосредоточилась, прислушиваясь к их шелесту над моей головой, услышав лишь одно слово в душном ветре.
Поторопись.
Поторопись.
Поторопись.
Я подхватила их ритм, пока это слово повторялось в моей голове. Надеялась, что у меня еще есть время. Я должна была сделать все правильно. Это конец. И я могу потерять и его тоже. Был лишь один способ сохранить то, что осталось между нами.
Мои руки раскачивались по сторонам, заставляя меня идти быстрее. На меня обрушился теплый ветер, отбрасывая мои волосы за плечи, взметнув их в серебристом свете луны. Я хотела оказаться там, но не могла двигаться достаточно быстро. Каждая секунда казалась вечностью.
Но, конечно, когда я повернула за последний поворот и увидела, что он сидит там, я практически остановилась и побежала обратно.
Потому что не было никакого способа выяснить, что это был правильный выбор.
Но мне нужно было доверять себе.
Здесь больше никого не было.
Адам повернулся, когда я сняла обувь.
— Привет, — сказал он.
— Привет, — я вытянула ноги перед собой и заняла свое место рядом с ним на нашей скале.
— Не думал, что ты позвонишь, — сказал он, робко улыбнувшись, — после всего, что я тебе сказал.
— Да, — произнесла я. — Мне нужно было кое с чем разобраться.
— Верно, — сказал Адам, повернувшись к журчащей воде в ручье.
— Все было довольно запутанно, — сказала я.
Адам кивнул.
— И я была немного зла.
— Ты была более чем немного зла.
— Я говорю конкретно о той части, что имеет отношения к тебе.
Адам сжал руки на коленях.
— Хочешь, чтобы я снова извинился?
— Нет. Я знаю, что ты сожалеешь.
Адам не смотрел на меня.
— Да.
— И я понимаю, что ты пытался защитить меня.
— Так и есть.
— Я готова поблагодарить тебя за эту часть, — сказала я. — За то, что пытался защитить меня. И ставил на первое место мои интересы, — я глубоко вздохнула, заметив, что ветер сменил направление. Вообще-то, я почувствовала облегчение.
Он опустил взгляд, кивнул, как будто понял то, что я еще даже не произнесла, и взъерошенные светлые волосы скрыли от моего взгляда его глаза. Глаза, которые мне вдруг захотелось увидеть больше всего на свете.
— Мэгги, — выдохнул Адам, прикусив губу, — мне бы хотелось, чтобы ты снова смогла мне доверять. Надеюсь, даже после всего этого ты вспомнишь о том, что знаешь меня.
— Я думала, что знаю Джои… — мой голос стих, как только его имя всплыло между нами. Одно слово все испортило. Лицо Адама стало суровым.
— Не сравнивай меня с ним. Никогда, — Адам поднял руки, как будто собирался прикоснуться ко мне. Мне так хотелось, чтобы он это сделал. Просто до безумия. Вместо этого он подтянул свои ноги и отвернулся от меня к воде.
— Я все еще пытаюсь понять, во что я должна верить. Насколько я могу доверять себе.
— Позволь мне помочь тебе, Мэгги, — Адам повернулся ко мне, на него лился лунный свет. Он не брился несколько дней, и я хотела потереться о щетину на его щеке. Почувствовать тепло его кожи. Но его слова набросились на меня, перевернув все в последний раз.
— Я хотел быть с тобой столько, сколько себя помню, — сказал он. — И меня убивает знание того, что он облажался, понимая, что ты заслуживаешь гораздо лучшего, чем его ложь. Но я сидел и смотрел. И я ждал этого момента. Потому что не хотел быть тем, кто заберет его у тебя.
— Адам, я…
— И теперь, когда у меня наконец появился шанс, они все испортили.
Я посмотрела в глаза Адама. И я знала. Без сомнения. Он говорил мне правду. Чувства между нами, они были реальными. Как только я это поняла, меня поразило, что самые важные части того, что у меня было с Джои, были в моем собственном мозгу. Я создала его таким, каким он никогда не был. Я скрывала правду от себя, и поэтому мне было так больно, когда она обрушилась на меня.