— Закрылки убрать.
Левой рукой она потянула рычаг вверх:
— Закрылки убраны.
Вот теперь она посмотрела в окно. Нет радуги. Они пролетели ее.
Остались лишь тонкие облака и легкая турбулентность. Жаль, она никогда не видела конец радуги… Она вообще редко ее видела. Пару раз, когда прилетала в Лондон к бабушке.
Саид знает, он смотрел в окно, поднимая самолет ввысь, но она не будет разговаривать с ним. Он ясно дал понять ей, что не намерен терпеть ее в кокпите. В таком случае лучше молчать.
Капитан поставил самолет на автопилот и отпустил штурвал. Теперь можно расслабиться. Но от этой мысли он нахмурил брови.
Расслабиться ему вряд ли придется…
Час молчания превратился в год пытки. Вирджиния облокотилась на кресло и посмотрела в правое окно. В левую сторону, в ту, где сидел капитан, ей не хотелось смотреть. Саид игнорировал ее присутствие в кабине, создавая такую обстановку, что хотелось взять парашют и спрыгнуть. Она посмотрела вниз: красота белого полотна просто манила пробежаться по ней. Ковер из этой ваты казался мягче даже самого изысканного персидского ковра. Хотелось зачерпнуть ладонями небесный снег и подкинуть вверх.
— Я принесла кофе.
Голос стюардессы заставил девушку обернуться. Она против воли посмотрела на Саида. Тот взял белую чашку с подноса и кивнул:
— Шукран.
Запах кофе смешался с нотками камфары и эвкалипта. Арабские запахи, как и Саид, теперь стали для нее загадкой. Что добавили в его кофе?
Она взяла с подноса свою чашку и сделала глоток. И по вкусу ее кофе показался ей самым пресным в ее жизни.
Глава 3
Выйдя из ванной комнаты своего номера в отеле, Вирджиния подвязала поясом гостиничный халат и села на кровать. Она не пойдет на ужин. Аппетит пропал, как только она вспомнила, кто будет сидеть рядом. Весь полет Саид изматывал ее своим молчанием, пусть теперь ужинает один. Молча. Тем более, он ясно дал понять, что женщине не место возле него. Она рукой потрепала сырые волосы, пытаясь их быстрее высушить и поскорее лечь спать.
Завтра ранний рейс, надо хорошо отдохнуть и набраться сил, чтобы вынести противостояние с Саидом. Но перед сном Вирджинии захотелось постоять на балконе: подышать прохладным воздухом самого красивого города в мире, полюбоваться его прекрасными видами.
В Париже не было снега, но было ощущение, что он вот-вот пойдет.
Промозглая, пробирающая до мурашек погода. Постояв немного на воздухе, Вирджиния быстро продрогла. Девушка привыкла к жаре, холод ей был незнаком. Пару раз она бывала в Лондоне зимой, но это было так давно, что она почти не помнила, что такое зимняя прохлада. Она вздрогнула и обхватила плечи руками, пытаясь согреться. Еще минута и она зайдет в номер. Почувствовав на себе чей-то взгляд, она повернула голову и вздрогнула от неожиданности.
Все это время за ней наблюдал Саид. Он сидел тихо, прищурив глаза, как хищник, подстерегающий свою жертву.
— А разве Коран тебе не запрещает смотреть на полуголых женщин?
Лучшая защита — это нападение. Выходя почти раздетой, она не подумала, что здесь может находиться кто-то еще, тем более ее капитан. Но он только хитро улыбнулся в ответ. Так, что захотелось упасть с балкона или бежать в номер и закрыть двери плотнее.
Зачем он вышел? На холод, в одной рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами? Все-таки арабы — странный народ.
— Здесь свои законы, — спокойно произнес он, — здесь женщины сами показывают свои прелести.
Он заговорил. Но не это ее удивило. Ее удивили его слова.
— Если бы я знала, что ты здесь, то точно бы не вышла.
Она снова поежилась под его пристальным взглядом. Саид рассматривал ее с ног до головы…Другая бы уже убежала. Или перелезла через ограждение и накинулась на него. Но не Вирджиния Фернандес. Умирая от холода и возмущения, она продолжала упрямо стоять.
Саид посмотрел на ее волосы и нахмурился. Вот-вот они покроются коркой льда. Ему захотелось закричать на нее и отправить обратно в номер:
— Теперь ты знаешь, но ты еще здесь.
Вирджиния открыла рот от возмущения, не зная, что ответить.
Хамить своему капитану ей не хотелось. Да какой там капитан…Он ее будущий босс! Подавив в себе желание нагрубить ему, она рывком открыла дверь и исчезла в своей комнате.
Он слышал, как она повернула ключ в замке, и улыбнулся снова. От него не спасет никакой замок, если он захочет, то откроет любую дверь. Для него нет преград в этой жизни. Он получает все, что хочет. Но она не знает, что не интересует его. Она — маленькое недоразумение на его пути, случайная ошибка Центра планирования полетов. Завтра они прилетят домой, а потом разойдутся как самолеты в небе — и каждый пойдет своей дорогой. Саид глубоко вздохнул морозный воздух и, поежившись, тоже зашел внутрь.
Утро Вирджиния встретила бодро, встала раньше обычного и направилась в ресторан на завтрак. Ни души, пусто и тихо. Только отдаленный звук лифта говорил, что в отеле еще есть люди. Она шла мимо номеров, читая таблички с цифрами. Она не понимала, зачем ей это, но странное занятие доставляло удовольствие.
Через пару шагов прямо перед ней открылась дверь, и из номера вышел Саид, одетый по форме, с четырьмя золотыми шевронами на рукавах, в фуражке. Стройный и подтянутый, красивый восточный мужчина. Арабский капитан Боинга выглядел сейчас как мечта многих земных женщин. Вирджиния резко остановилась. Он же вышел не из своего номера! Видимо, земные женщины заманили его своими прелестями.
Она усмехнулась. Саид повернулся, и их взгляды пересеклись. Ни капли удивления с его стороны. Она хотела съязвить, но не смогла говорить. Мерзавец, сам велит ей носить платок, прикрывается приличиями, а при этом спит с женщинами. Она поморщилась от презрения и подумала о своем женихе. Неужели Мэт поступает так же? Он ей признавался в любви, но ведь наверняка изменяет. И как после этого можно верить мужчинам?
— Из чьего номера ты вышел, Саид? — больше не было сил терпеть, хотелось выплеснуть все свое негодование. Кинуть в него Кораном!
Или по каким он там законам живет? — Ты спишь со своими стюардессами?
В ответ — такая же хитрая улыбка. За последние часы Вирджиния стала видеть ее чаще, но это уже раздражало.
— А разве мне запрещено это делать? — он кивнул, растягивая каждое слово. — Женщины созданы, чтобы ублажать мужчину.
Брови девушки выгнулись дугой. Ей не послышалось? Кажется, ее начало тошнить. Она не дошла еще до ресторана, а уже сыта по горло.
— В таком случае, Саид Шараф аль — Дин, я тоже буду вести себя так, как хочу, вернее даже, как требуют обязательства гражданской авиации. И никогда не попрекай меня, что я женщина. Я буду делать свою работу. Прошу уважать меня, — она обошла его, но остановилась совсем рядом и прошептала: — А твой отец знает, чем ты занимаешься в чужих странах?
С минуту они боролись взглядами — его черный пытался подчинить голубой. Но девушка не сдавалась:
— Наверно, ему будет интересно узнать.
Шах и мат. Он мог не замечать ее хоть годами, но теперь ему придется считаться с ней.
Она стояла рядом и смотрела ему прямо в глаза. Но в них не было испуга. В них не было даже раздражения. Странная реакция для человека, которого обвинили черт знает в чем и шантажировали.
Саид был сама неуязвимость и невозмутимость. Казалось, у него нет ни чувств, ни эмоций. Только медленно тлевший огонь в глубине его глаз выдавал его — хищник проснулся и притаился.
Она больше никогда не полетит с ним одним рейсом! Она устроит скандал в следующий раз, если их поставят лететь вместе! Но рано или поздно он возглавит авиакомпанию. И то, что в руках этого человека сосредоточится вся власть, ей не нравилось. Мухаммед всегда был добр и внимателен к своим людям, его уважали сотрудники. Саид Шараф аль — Дин — противоположность своему отцу.
Гордый, заносчивый. Под его руководством люди начнут увольняться.
Из-за его безразличия к ним. И она уволится первая.