Жить — значит походить на кого — либо.
Я удивлялся тому, какими беспомощными оказываются наш разум, наш рассудок, наше сердце, когда нам нужно произвести малейшую перемену, развязать один какой-нибудь узел, который потом сама жизнь распутывает с непостижимой легкостью.
Настоящая жизнь совершается там, где она незаметна.
Жизнь может дать только одно облегчение — кишечника.
Жизнь подобна игрищам: иные приходят на них состязаться, иные торговать, а самые счастливые — смотреть.
…жизнь есть не что иное, как постоянно побеждаемое противоречие.
Когда уже очень далеко уйдешь по жизненному пути, то замечаешь, что попал не на ту дорогу.
Во всех важных происшествиях жизни продолжают действовать два основных инстинкта нашего существа: инстинкт самосохранения и инстинкт любви.
Не умершего следует вам оплакивать, а рождающегося для тяжкой борьбы с невзгодами жизни.
Жизнь — это почти непрерывная цепь собственных открытий.
В делах человеческих лучше разбирается не тот, кто больше прожил, а тот, кто больше наблюдал.
Завершенность жизни, и краткой и долгой, определяется только целью, ради которой она прожита.
Жить — значит не только меняться, но и оставаться собой.
Жизнь — это вечность в миниатюре.
Жизнь — не страдание и не наслаждение, а дело, которое мы обязаны делать и честно довести его до конца.
Жизнь — путешествие, которое лучше совершать одиноко.
Человеческую жизнь можно выразить несколькими междометиями; ба, ба! ах, ох! ой! фу! тьфу!
Конец жизни печален, середина никуда не годится, а начало смешно.
Жизнь коротка, искусство вечно, случайные обстоятельства скоропреходящи, опыт обманчив, суждения трудны.
Жизнь тасует нас, как карты, и только случайно — и то не надолго — мы попадаем на свое место.
Мы не можем вырвать ни одной страницы из нашей жизни, хотя легко можем бросить в огонь самую книгу.
Жизнь — трагедия для того, кто чувствует, и комедия для того, кто мыслит.
Если бы мужчина хорошо знал, что такое жизнь, он не давал бы ее так легко.
Это боги устроили так, что всякий может отнять у нас жизнь, но никто не в состоянии избавить нас от смерти.
Жизнь часто кажется чем-то вроде долгого кораблекрушения, обломки которого — дружба, слава, любовь: ими усеяны берега нашего существования.