— Не повторяй ошибки, которую мы пообещали больше не совершать, — коротко бросил Гор на мои попытки протянуть руку и коснуться его лица. — Озеро за теми деревьями.
Поляна, на которую вывела нас тропа, образовывала чашу с мягкими пологими склонами, усеянными цветами с резными лепестками самых невероятных оттенков. Я замерла, не веря собственным глазам и вдыхая нежный цветочный аромат.
— Когда-то здесь жили музы — волшебные создания, способные показывать прошлое, настоящее и будущее, но они практически вымерли. — Просветил меня Гораций тоном преподавателя Академии Темнейших.
— А ВСМП? — спросила я тихим шепотом.
— Вениамин спрятал их так, что разговоры об их возможном существовании на территории ВСМП стали ничем не подтвержденными слухами. Я не встречал ни одной, — пожал он плечами и предложил мне следовать за ним.
— Это немного не похоже на озеро, — сказала я Гору, когда спустилась на дно чаши и увидела кристально чистую поверхность крошечного озера, больше похожего на идеальную по окружности лужу.
— Вода уходит из озера Правды, как жизнь уходит из Белогуды, — прокомментировал мне Гор происходящее, — раньше эта поляна выглядела совсем иначе, и под ногами не хрустел песок, а воды озера начинались практически там, — он указал на то место, откуда мы пришли.
— Это… печально, — вздохнула я, наклоняясь и глядя на собственное отражение. — Подойди, — позвала я Горация, который топтался в нерешительности чуть поодаль.
— Нет, спасибо, — бросил он скованно, глядя на озерцо, как на атомную бомбу.
— Гор, пожалуйста, — попросила я, присаживаясь на песок и расстегивая воротник теплого платья, ткань которого облепила меня, как вторая кожа. — Я умираю от жажды и от жары, — невесело хмыкнула я на его немой вопрос, — давай немного посидим здесь.
Гораций сжал кулаки и резко втянул воздух в легкие, со свистом и злым оскалом. От подобного выражения его лица мне захотелось трусливо вжать голову в плечи, потому что я не понимала, что с ним твориться, что заставляет превращаться в дикого и необузданного темного колдуна, охваченного проклятием. Мы месяц шли к обоюдному доверию и приятному времяпрепровождению в компании друг друга, но сейчас этого времени словно и не существовало вовсе! Гораций одним днем уничтожил то, что мы оба строили неделями, и его прежнее состояние вернулось, усиленное ледяными искрами, высекаемыми непримиримым темным взглядом.
— Гор, — позвала я кронпринца, протягивая к нему руку, и он сделал шаг вперед, второй, третий, и с опаской посмотрел на поверхность озера, словно чего-то испугавшись. Я тоже невольно повернула голову, чтобы поймать его отражение в воде, и вскрикнула, не веря собственным глазам. Из глубины волшебного озера на меня смотрел Гораций, но совершенно другой, нежели в реальной жизни. Синие глаза искрились весельем и смехом, на губах играла открытая улыбка, а лицо преобразилось так сильно, что я с трудом узнавала одного человека в этих родных чертах. И вдруг меня накрыло волной боли, прошивающей голову, словно раскаленная игла.
«Корделия…»
Его голос, и не его! Голос другого Горация, который являлся ко мне во снах, который не желал пробуждаться! Раз за разом я приходила к нему, касалась, звала по имени, ласкала нежными и робкими прикосновениями, чтобы окончательно освободить от оков темной магии, пробудить.
Резкая вспышка осознания, как игла боли, очистила сознание от тумана, сковывающего меня все эти месяцы проживания в Темном королевстве. Я вспомнила все: каждую ночь, каждый сон, каждое прикосновение и то ощущение всеобъемлющего счастья и наслаждения, которые появлялись всякий раз, как в собственном сне я оказывалась наедине с моим Горацием. Синеглазым, улыбчивым, настоящим!
— Корделия, ответь мне! Душа моя, что с тобой? — тряс меня за плечи Гор, пытаясь добиться ответа, а я смотрела в его непроницаемые черные глаза и жмурилась от ужаса.
Этот Гораций пугал меня. Он не желал пробуждаться, не откликался на зов моей магии, не понимал и не принимал помощи. Гораций, пальцы которого сейчас скользили по моему лицу, казался неживым, нереальным по сравнению с тем, который являлся мне во снах, но именно этот человек с черным мертвым взглядом и был на самом деле живым и реальным, а тот, что смеялся в моих снах и смотрел на меня из глубин озера, оказался плодом воображения.
— Нет! — я оттолкнула руку Гора. — Не трогай меня! — в отвращении и ужасе прошептала я, отползая назад, к самой кромке воды.