— Ты предлагаешь действовать их же преступными методами? — спросил участковый.
— А вот это обсудим. Может, и не совсем преступными. Мы же не беспредельщики.
— Да, мы борцы за справедливость.
— Верно, Миша. А разве не для этого ты государством поставлен на должность участкового? Не ради того чтобы на твоей земле все было по закону и справедливости, а не по прихоти разного рода подонков?
— Вот только политинформацию читать мне не надо.
— Политинформацию?.. — повторил Галдин. — Погоди, лейтенант.
— Что?
— Подожди.
Пауза затянулась на несколько секунд.
После чего Вадим взглянул на Борисова и спросил:
— А знаешь, Миша, что нам надо сделать? Вернее тебе, дабы начать следствие?
— Что?
— Войти в круг доверенных лиц Сухобокова.
— Как это? Мне в поместье хода нет.
— Есть. Только зайти надо издалека.
— Ты можешь объясняться понятней?
— Гвоздь на селе живет?
— Да, через два дома, не считая магазина.
— Отлично. Он как службу несет, не знаешь?
— Днем постоянно в поместье. Приходит часов в восемь, уходит в шесть, а то и в семь. Если гости наведываются, то и до утра может остаться. Потом до обеда отдыхает.
— А ты неплохо осведомлен.
— Присматриваюсь.
— Это хорошо. Ты посмотри завтра за Гвоздем. Как тот направится домой, купи в магазине коньяку или водки, смотря что потребляет эта сволочь, и зайди к нему в гости.
— В гости?..
— Именно.
— Так он меня и пустил.
— А ты ему с ходу, извиняй, мол… как его по имени-отчеству?
— Николай Николаевич.
— Извиняй, мол, Николай Николаевич, разговор есть. Покажи ему пойло.
— Дальше что?
— А дальше, как сядете за стол, скажи, научи, мол, жизни, Николай Николаевич, а то что-то служба не идет. Вроде работаю как надо, а имею одни неприятности. Уверен, Гвоздю это польстит. А ты дави, дурак, дескать, был, зря против Сухобокова пошел из-за какого-то инвалида. Спроси, как исправить ситуацию.
Борисов прострелил Галдина острым взглядом.
— Ты что, старлей? Предлагаешь продаться? А сам говорил…
Вадим прервал собеседника:
— То, что я говорил, все в силе. И пойдешь ты не продаваться.
— А за чем же? Иначе этот визит назвать невозможно.
— Ты же в десантуре служил?
— Да.
— Тогда знаешь, что такое отвлекающий маневр.
— Отвлекающий маневр?
— Именно. Нам не подобраться к поместью Сухобокова ни с тыла, ни с флангов, так?
— Сложно!
— Значит, надо что? Войти туда открыто, через парадный вход. Конечно, Гвоздь поначалу проверит тебя. Хотя, может, и не станет. Не такой уж он военный стратег, обычная поганка. Но Сухобокову о тебе расскажет. Мол, поумнел участковый, приходил, каялся, что не так вел себя. Хотел бы исправиться. Что толку оборванцев защищать, когда есть возможность послужить человеку достойному. Что-то в этом роде. Главное сыграть так, чтобы тебе поверили. Тогда ты получишь доступ в поместье. Пусть не в сам дом, но уж это будет успехом. Скорешишься с Гвоздем, как бы это ни было противно. Глядишь, в команду возьмут.
Борисов хмыкнул и заявил:
— А ведь ты прав. Таким вот образом можно попасть в их банду.
— А я о чем?
— Поверит ли мне Гвоздь?
— Сыграешь как надо, поверит.
— Ладно, согласен. Но ты должен знать, что я это сделаю лишь ради того, чтобы наказать бандитов.
— Я знаю. Значит, работаем?
— Связь держать будем?
— Конечно, по необходимости. Дай свой номер.
Участковый назвал цифры. Галдин ввел их в свой телефон, затем что-то там нажал. Теперь на экране высвечивалось лишь слово «Неизвестно».
— Как это ты сделал? — удивился лейтенант.
Галдин улыбнулся.
— У меня особый телефон.
— А на моем так можно сделать?
— Нет.
— Как сделать, чтобы бандиты случайно или специально не узнали, что мы с тобой общаемся?
— Просто. В памяти номер виден. Но если нажать на него, то сигнал не пройдет. Тебе каждый раз придется набирать цифры и после них ставить звездочку. Только тогда я отвечу. Так что бандюки при всем желании на меня не выйдут, если завладеют твоим телефоном.