— Все с самого начала пошло не так.
Предположив, что отец намекает на свои разборки с семействами Сюнов и Ляней, Лао Ван переспросил:
— Не следовало с ними судиться?
Отец посмотрел на расквашенную физиономию сына и сказал:
— Не следовало отправлять тебя на учебу. Лучше бы стал каким-нибудь бандитом. Тогда бы и тебя никто не тронул, и за семью бы давно отомстил.
Но уже было поздно. Тем не менее, отучившись семь лет в Кайфэне, Лао Ван по меркам Яньцзиня считался вполне образованным человеком. К примеру, тот же Лао Цао, который составлял письменные жалобы в уездном управлении, отучился всего шесть лет. После смерти отца Лао Ван в бондари не пошел, а вместо этого стал скитаться по деревням и зарабатывать на жизнь преподаванием. Это длилось десять с лишним лет. Худощавый, с аккуратным пробором и в длинном халате, он выглядел как образованный человек. Однако его косноязычие и даже некоторое заикание никак не располагали к преподаванию. Вполне возможно, что внутри него имелся целый кладезь знаний, однако вытащить их из него было так же сложно, как сваренные в чайнике пельмени. Когда он начал давать частные уроки на дому, первые несколько лет, куда бы он ни подался, не проходило и трех месяцев, как его выставляли за порог.
— Лао Ван, а ты точно образованный? — спрашивали люди.
Лао Ван, краснея, отвечал:
— Принесите мне бумагу и кисть, и я вам что-нибудь напишу.
— Раз так, почему же ты не можешь все это рассказать?
Лао Ван вздыхал:
— Как бы вам объяснить? Много болтают пустословы, а мудрецы молчаливы.