Для других, как для меня, она представляла собой неизвестную, тяжелую невидимую наковальню, которая могла упасть в любой момент. И мне казалось безрассудным находиться рядом с незнакомыми людьми, зная, что в любой миг вырождение может разжечь мою кровь. Я могу совершить нечто ужасное на глазах у короля, его целителей и дестриэров, и те утащат меня в королевские подземелья. Или, возможно, я заболею и, как бы я ни пыталась это скрыть, исчезну в небытии.
Как моя матушка.
Я отвернулась от тети, перебирая пальцами пурпурные лепестки ириса.
– Просто думаю, что всем будет легче, если я останусь здесь.
Тетя вздохнула, ее голос звучал нежно, когда она потянулась, чтобы погладить меня по щеке.
– Мне никогда не понять, каково тебе, – сказала она. – Но знай, что тебя любят и что тебе всегда найдется место здесь, рядом со мной. Но не позволяй лихорадке одиннадцатилетней давности мешать тебе жить своей жизнью, Элспет. Ты молода. У тебя еще так много впереди. – Она сморщила нос и опустила взгляд обратно на свою работу. – Если не ради собственного удовольствия, то хотя бы ради моего. Я бы заплатила приличную сумму, чтобы взглянуть, как Нериум Спиндл скорчится от неловкости.
Накануне нашего отбытия в королевский замок на Равноденствие мне приснился сон.
Мне не доводилось видеть сновидений с тех пор, как я прикоснулась к Карте Кошмара. Какими бы ни были его недостатки, Кошмар не нарушал мои беспробудные часы.
Мне неизвестно, что он делает, когда я сплю, а он не отвечал, когда я спрашивала. Раньше я думала, что он тоже засыпает, но после стольких лет совместной жизни я поняла, что Кошмар вообще не спал. Он просто исчезал в той части моего сознания, куда я не могла дотянуться. Там царила тишина, и когда я засыпала, он свободно бродил, не мешая потоку – полнейшему шуму – моих мыслей.
Но теперь было похоже, будто я в кои-то веки вторглась к нему.
Во сне я очутилась в старинной комнате, увитой виноградными лозами. Старый деревянный потолок прогнил, пропуская лучи света под сенью зелени. Надо мной щебетали птицы, летний день стоял теплым и ясным, несмотря на холодный, обветренный камень вокруг.
Никак не могла вспомнить, как попала в эту комнату. Как и все сны, он не имел начала и конца. В центре помещения стоял камень, широкий и высокий, как стол. На камне сидел мужчина в золотых доспехах, давно утративших былой блеск. Он был в возрасте, старше моего отца, мрачный и суровый. Мужчина без колебаний нес тяжесть доспехов – его сила укоренилась глубоко. На бедре покоился древний ржавый меч с вырезанными на рукояти скрученными ветвями.
Задумавшись, мужчина опустил голову на перчатки, не замечая моего присутствия.
Шаркая ногами по усыпанному листвой полу, я ждала, пока он поднимет взгляд.
Когда он наконец увидел меня, я ахнула, распознав острый взор его неестественных, кошачьих желтых глаз – широкие радужки и узкие зрачки.
На мгновение мужчина замер. Я поняла, что застала его врасплох, вторгшись в момент – место, – которое Кошмар не собирался мне показывать.
Комната исчезла, пение птиц стихло. Деревья заменили высокие полки, набитые книгами, талмудами и свитками. На месте камня появился прочный стол, вырезанный из вишневого дерева. Я стояла в библиотеке дяди, и у меня перехватило дыхание.
Мужчина в доспехах испарился. Вместо него появилось существо – скорее животное, чем человек. На спине у него рос грубый черный мех. Он сгорбился над столом, длинные пальцы не позволяли определить, где кончается плоть и начинаются когти. Пушистый и длинный хвост угрожающе хлестал – как у разъяренной кошки, – а заостренные уши подергивались в мою сторону.
Я наблюдала за ним, и в животе у меня завязывались узлы от восхищения и ужаса.
Он сузил желтые глаза.
– Явилась шпионить?
Я запнулась, не зная, что ответить. Очевидно, он злился. Тем не менее я не причастна к созданию своих сновидений. Я вдохнула, набираясь храбрости.
– Кем был тот мужчина в доспехах?
Кошмар провел когтем по столу, царапая дерево. Его губы, темные и тонкие, изогнулись.
– Боюсь, тем, кто давно умер.
Я стояла в центре дядиного ковра из овечьей шкуры, знакомая текстура холодила босые ноги. Так странно слышать голос и почти никогда не видеть лица, стоящего за ним. Я внимательно изучала черты, темный рот и короткие, неровные зубы. Существо, Кошмар, человек – кем бы он ни был, он точно создан быть призраком, достаточно устрашающим, чтобы напугать любого.