Несмотря на достаточно большую толпу, всё таки более трёхсот человек, принятого при сборах и отъезде бардака не было, никто не бегал за чем то забытым, никого не искали, всё было подготовлено заранее. После завтрака подошли комфортабельные автобусы и группы с сопровождающими неспешно стали в них загружаться. Минут через тридцать автобусы отправились в путь. За окнами проплывали улицы родного города, сколько же раз я отсюда уезжал и снова возвращался. Пусть будет он снова в конце моего пути.
Нас провожали, нет сопровождения нашей, да и любой другой службы не было, нас не вели по соседним улицам, где то возможно и стояли наготове боевые группы, про это мы не знали. А вот, что провожали — узнали. При остановке на светофоре я увидел своих маму, дочку с внучком на руках, моих внучек, они стояли и о чём то разговаривали на тротуаре, за ними был плакат — на фоне земного шара женщина с ребенком на руках и надписью: «Мы вас любим, Мы вас ждем». Целую минуту я мог на них любоваться, целую минуту я запоминал их. Но вот автобус тронулся и они стали удалятся вдаль, нет я не повернулся, чтобы ещё раз глянуть на них, но на глазах почувствовал влагу.
Вырвавшись из городских теснин автобус прибавил скорость, примерно через три — три с половиной часа мы подъехали к придорожной закусочной и сопровождающие пригласили всех выйти размяться и перекусить. Все были довольны и с шумом, обсуждая меню, вышли из автобуса. Один из сопровождающих попросил меня задержаться, и оставшись наедине скорее приказал, чем попросил не пить компот или другие напитки в конце обеда. Через полчаса после обеда всех сморил сон. Съехав с трассы автобус осторожно двинулся по лесной дороге. Вскоре, примерно через двадцать — тридцать минут, появилась поляна на которой уже находилось несколько автобусов и из их чрева доставали спящих людей. Подъезжала платформа на которую осторожно укладывали народ и она отправлялась в глубь леса.
Сопровождающие собирались отдельно. Увидев меня Пол крикнул, что бы я также подошёл к группе сопровождающих. Как оказалось, должны подойти машины с эвакуируемой техникой и нашей задачей было наблюдение за её разгрузкой и погрузкой на платформы. Имперцы не хотели оставлять своим подельникам на Земле сложное оборудование, изучение которого может дать толчёк земной науке. Пронаблюдав за разгрузкой и отправкой оборудования все задействованные на данном этапе операции вошли в находящийся недалеко от места разгрузки небольшой транспортер, самолет, бот — не знаю как точно определить, и расселись по местам. Примерно через десять — пятнадцать минут «работорговцы из космоса» со смехом стали подниматься и выходить по аппарели.
Да, это что то с чем то, такого я никогда не видел и не ожидал увидеть, наше средство передвижения уже находилось на палубе космического корабля. При выходе я увидел звезды и кусок палубы, звезды просматривались как сквозь зелёную вуаль и были значительно ярче и больше чем видятся с Земли. Ну здравствуй — КОСМОС!!!
По субъективному времени мы уже неделю в пути и всё это время со мной занимаются следователи СИБ и военная контразведка. Кто, что, от кого, какое задание получил, на кого работаешь свол... э-э-э редиска — нехороший человек, уже неделю как меня поднимали в любое время дня и ночи. Вопросы, вопросы, повторение одних и тех же вопросов. Эти вопросы мне уже снятся. За это время я не видел никого из землян, да что там землян, я СИБовцев то которых видел на планете и тех не видел. Хотя, что я переживаю, им до нас в этом деле далеко, они надеются на свою аппаратуру, а мы на людей и свой мозг. К нашим земным коллегам из НКВД гестаповцы на обучение приезжали. А эти, зеленые «исчо», только и могут в мониторы пялиться.
Фух, сегодня вывели из следственного изолятора или камеры — это можно назвать и так и так, в которой провёл всё это время, но все удобства, все тридцать три удовольствия присутствовали, любой каприз исполнялся почти мгновенно, если он конечно не противоречил желаниям СИБ вывернуть меня на изнанку. По скафам одетым на сопровождающих на СИБ вроде не похожи, хотя я и видел только следователей, да ещё и у себя, можно сказать, «дома», в камере, выводить то не выводили, а дверь, раз-два-три такая нехорошая не открывалась, скорее военные или кто-то типа ухо-горло-резов, движения уж больно отточенные, мягкие, как у кошачьих при охоте. Похоже привели.
Заводят, стукают правой рукой о левую сторону груди, докладывают, дыр — тыр — пыр, вот он я — доставлен. Смотрим, «кто же это такой нехороший, что меня из уже ставшей почти родной и любимой «тюряги» вытащил на посмотреть», сидят трое, в креслах, нога за ногу, морды спесивые — спесивые, все в возрасте, на среднем значков на груди, у меня столько наверное не было, хотя в детстве и занимался серьёзно собирательством и коллекционированием, тысячи две с половиной имел, вся стенка была завешана. Смотрим по сторонам, а вот этого я знаю, иш скромник, в уголочке стоит, не присядет, ага он это, он — начальник СИБ ихней экспедиции которая на планете была. Центральный заговорил: