Растерянные и онемевшие от испуга, они зашагали по улице, почти ничего не видя вокруг. Черной бездной перед ними разверзлась городская окраина с ее полями и пустошами, ветхими лачугами и фермерскими бараками.
От сбившегося дыхания в груди засвербело, точно легкие вдруг поросли колючками, и Флори поморщилась, пытаясь угнаться за бойкой сестрой. Чемодан вдруг стал невыносимо тяжелым. Вот уж где пригодилась бы помощь носильщика Райта. Подумав о нем, она обернулась на дом господина Лабера и с сожалением признала, что туда идти нельзя. Примерные и дотошные в своей помощи, Лаберы непременно вызовут следящих и сделают только хуже. Пришлось признать, что Дарт – единственный, к кому они могут попроситься на ночлег. Он не станет задавать лишних вопросов и вызывать стражей правопорядка, что уже доказал своим молчанием ранее.
Вокруг клубилась тьма, и небо без луны и звезд, проглоченных тучами, казалось непроницаемым, пока его не расчертили всполохи молний. Спасаясь от надвигающейся грозы, сестры ускорили шаг, почти побежали, но дождь настиг их у пшеничного поля, хлынув резко, будто поток воды из опрокинутого ведра.
Нет, этот город определенно издевался над ними…
Хлесткие капли били по лицу, стекая за вороты платьев, ноги увязали в размякшей земле. Вспышки молний стали такими частыми, что уже напоминали мигающие лампочки, а гром зазвучал точь-в-точь как шум из подвала. На миг Флори показалось, что она очутилась в доме и переживает этот ужас заново.
Наконец сквозь пелену дождя показался безлюдь с парой тускло горящих, точно глаза, окон. Уставшие и насквозь промокшие, сестры постучали в дверь, и та медленно распахнулась. За ней никого не было. Они осторожно переступили порог и застыли, не решаясь пройти дальше.
Флори оглядела просторный холл, с волнением осознавая, где находится. Она всегда мечтала исследовать безлюдей, но никак не ожидала познакомиться с одним из них при таких обстоятельствах. Беспокойно ощупывая пространство, ее взор наткнулся на фигуру, возникшую на лестнице. Дарт выражал собою сплошное удивление: взъерошенный, закутанный в одеяло и, очевидно, только что вылезший из постели.
– О, дамы, какими судьбами?
– С нашим домом творится… – путано начала Офелия.
– …что-то очень странное, – завершила Флори.
– Так-так, а если поподробнее?
Со всей присущей ей любезностью Флори спросила:
– Можно для начала переодеться?
– А чем вас не устраивает мой наряд? – хохотнул Дарт в одеяле.
– Я имела в виду нас, – заметила она. – На улице дождь, мы до нитки промокли.
Он прищурился, внимательно изучая их. Грязь на ногах, прилипшие к телам платья, мокрые волосы… Дарт подытожил:
– И вправду до нитки. Что ж, тогда можете воспользоваться ванной. Правда, со сменной одеждой проблемы, у нас разный стиль.
Дарт спустился, шлепая босиком по ступенькам. Край одеяла шлейфом волочился за ним.
– Мы взяли одежду с собой, – бросила вслед Флори.
– О, так вы к нам надолго? – крикнул он уже из кухни.
Флори было открыла рот, чтобы ответить, но Офелия схватила ее за руку, увлекая за собой. Они поднялись по лестнице и нырнули в ванную комнату, полную нагретого воздуха и запаха мыла. Офелия действовала уверенно и непринужденно, почти по-хозяйски.
– Я смотрю, ты неплохо ориентируешься здесь, – ехидно заметила Флори.
– Не будь колючкой.
– От колючки слышу.
Сестры переоделись, а промокшие платья оставили сушиться. Они провозились так долго, что Дарт утомился ждать и завалился на стол, подперев голову рукой.
– Чай остыл, – с досадой сказал он, жестом приглашая их сесть, а потом с сарказмом добавил: – С удовольствием выслушаю рассказ о том, как вы были ко мне несправедливы.
Флори уловила его хитрый взор и поняла, что Дарт обращался к ней, но отвлекаться на извинения не стала.
– Кто-то пытался проникнуть в дом через подвал.
Дарт присвистнул, очевидно, выражая свое удивление:
– Ты уверена, что кто-то был там?
– Совершенно точно! – поддакнула Офелия, желая поучаствовать в разговоре.
– Кто-то нашел тот же ход.
– Это вряд ли… – нахмурился Дарт. – Разве что кто-то из лютенов… Хотя никто не стал бы ломиться в закрытые люки. У нас так не принято.
– Но ты же так делал!
– Я не считаюсь, – отмахнулся Дарт, и Флори не поняла, говорит ли он всерьез или лукавит. В любом случае объяснение звучало неубедительно.