– Тебя наказал хозяин? – тихо спросила Флори.
Дарт ничего не ответил. Впрочем, все было понятно по выражению его лица.
– Голодный дом любит, когда в нем живут разные люди.
– Почему его так назвали?
– Всегда стремится набить брюхо, все ему мало. Единственный безлюдь, кто с радостью принимает гостей. Другой бы вас не приютил.
– Хорошо, что не людоед, – пробормотала Офелия, вспомнив городские легенды.
– Нет, Офелия, мой дом никого не ест… – Дарт посмотрел на нее с усмешкой и добавил: – За исключением чересчур любопытных сестер.
Флори воинственно скрестила руки на груди:
– Боюсь, от нашего любопытства у твоего безлюдя случится несварение.
– Звучит как угроза.
Она одарила его ледяной улыбкой:
– Что ж, тогда спокойной ночи.
Глава 6
Паучий дом
Ранним утром, спустившись на кухню, Флори обнаружила, что Дес пропал. Она даже на миг подумала, что события вчерашнего дня ей почудились, однако, выглянув во двор, обнаружила его спящим в плетеном кресле. Это обнадеживало. Раз он смог самостоятельно перебраться туда – значит, смесь вина и сонной одури его не убила.
С завтраком на подносе Флори заявилась к Дарту. Задернутые портьеры почти не пропускали солнечный свет, лампа рядом с кроватью не горела, и пришлось пробираться в потемках. Она подошла к окну и распахнула плотную ткань. Яркие лучи прорвались в комнату, подсвечивая пылинки, кружащие в воздухе. Интересно, эти шторы хоть раз кто-нибудь чистил?
Дарт все еще не вылезал из постели, хотя выглядел намного лучше и обрадовался еде. Когда он предложил составить ему компанию, Флори умостилась на краешке кровати. Изначально она пришла сюда в надежде разговорить Дарта и узнать что-то новое о безлюдях и лютенах. Полезно понимать сущность того, с кем оказался под одной крышей. Но не успела она задать вопрос, как подскочила от неожиданности, когда напольные часы забили. Стрелка застыла на полудне, хотя вместо привычных цифр время показывали объемные латунные фигурки. Часы бессовестно врали, поскольку сейчас было раннее утро.
– Кажется, часы сломались.
– Они показывают не время, – ответил Дарт, не обращая внимания на крошки, падающие на одеяло с тарелки.
Флори нахмурилась, не зная, что и думать. Поняв, что объяснений не дождется, она решила сама выяснить, в чем подвох, и подошла к часам, чтобы рассмотреть их. Из недр массивного резного остова вырывался низкий гул, словно внутри прятались не шестеренки, а приборная лампа. Тяжелый маятник за помутневшим стеклом лениво раскачивался, то зависая, то ускоряясь. Он жил вне времени и законов часового механизма. С циферблатом тоже было что-то не так: разделенный на двенадцать секторов, он имел одну-единственную стрелку, не сходившую с латунной фигурки, по очертаниям похожей на охотничье ружье. Остальные одиннадцать деталей имели разные формы: ложка, печатная машинка, скрипичный ключ, шляпа-цилиндр, бутылка, очки, художественная палитра, круг с лабиринтом внутри, ключ, перо и голова льва. Странный и бессвязный набор символов.
– Есть предположения, госпожа детектив? – спросил Дарт.
Голос раздался совсем рядом. Повернувшись, она едва не врезалась в Дарта. Он нетвердо стоял на ногах, маятником раскачиваясь перед ней.
– Тебе лучше прилечь, – сказала она, отстраняясь, и Дарт тут же рухнул обратно на кровать, будто только и ждал ее предложения.
– Кажется, я себя переоценил.
Дождавшись, когда он снова устроится в постели, Флори напомнила о часах, которые были чем-то другим, не связанным со временем.
– Они тут появились задолго до меня. Я лишь переплавил цифры в фигурки, чтобы проще ориентироваться в своих превращениях. Правда, механизм немного барахлит, не всегда улавливает момент, когда просыпаюсь: иногда звонит за мгновение до, иногда запаздывает. Стараюсь не вылезать из постели, пока не узнаю, кто я сегодня.
Дарт попытался изобразить улыбку, но получилось скверно.
– Поначалу новая способность меня пугала. Каждое утро просыпался другим человеком и думал, что сошел с ума. Так продолжалось, пока хозяин не предложил исправить часы. Двенадцать секторов на циферблате стали обозначать двенадцать личностей, а стрелкой теперь управляет не часовой механизм, а безлюдь. Я зову их «частности» – часы, показывающие личность.
Флори взглянула на стеклянную дверцу, закрывающую циферблат. Ключ торчал в замочной скважине как предостережение для любого, кто захочет вмешаться в игру безлюдя. Она вспомнила рассказ Дарта о причине его недуга.