Ах, ну конечно, он думает, что делает мне одолжение, заперев с этими двумя мышками. Ага.
А я бы мог сейчас сидеть у О'Кейси. Говорить с Морин. Смотреть ей в глаза.
Он повернулся к женщинам. Они сидели лицом к столу, спиной к нему. Шагнув в поле их зрения, он взял блокнот из стопки на углу стола, выдвинул стул, сел. Он хотел придать общению неформальный характер. Столешница не должна была мешаться. И уж конечно, это все не для того, чтобы глазеть на сиськи - он же не Паттерсон. Забросив одну ногу на другую, он пристроил блокнот на согнутой коленке и обратился к Лизе:
- Как понимаю, вы знали Максвелла Чайди.
- Да, - сказала она.
Посмотрев сначала на него, потом в другую сторону - на мать, почти целиком скрытую из вида Трева, примостившуюся у дальнего угла стола, - она вдруг сделала то, чего он всяко не ожидал: отъехала на стуле от столешницы так далеко, что спинка уткнулась в подоконник. Теперь она не разделяла Трева с Франсиной.
Потом обе женщины повернули свои стулья к нему.
- Они встречались, - заявила Франсина. - Я об этом ничего не знала. Думала, она все еще ходит с Бадди Гилбертом.
Трев извлек шариковую ручку из кармана рубашки и записал имя.
- Как долго вы встречались с Максвеллом? - спросил он девушку.
- Пару недель, - ответила та, не глядя на него.
Ее взгляд был прикован к обтянутым джинсовой тканью коленям. Ее пальцы перебирали бахромчатые края одного из разрезов. То был, к слову, не самый верхний - парочка имелась и сильно повыше колена.
- Она держала меня в полнейшем неведении, - сказала Франсина, вынимая из сумочки пачку сигарет. - Знала бы я - быстро бы положила этому всему конец. Уж поверьте, - прежде чем прикурить, она оторвала фильтр и бросила на стол. - Не то, чтобы я какая-нибудь ксенофобка, нет…
- Кто угодно, только не ты, - пробормотала Лиза.
- Верно. Не я, - метнув недовольный взгляд на дочь, она пихнула сигарету в угол рта и высекла из зажигалки «Бик» маленький огонек. - Но, юная леди, я пожила поболе, чем вы, и, уж поверьте, знаю, что вы допускали большую ошибку, - cигарета резко ходила вверх и вниз, пока она говорила. Лиза продолжала теребить края прорехи на джинсах. - Уж что я знаю наверняка, так то, что если белая девушка, вроде вас, увивается за черным парнем, рано или поздно будут неприятности. И я оказалась права, не так ли? Ну разве не так?
- Так, наверное, - пробормотала Лиза.
- «Наверное». Мальчишку убили, неужто не понимаешь?
Лиза поникла пуще прежнего.
- Думаешь, был бы он мертв сейчас, если бы не водился с тобой?
- Лиза, - вклинился Трев, - ты знаешь, кто его убил?
- Не совсем.
- Расскажи ему то же, что и мне, - приказала ей мать.
Она взглянула на Тревора, нахмурилась, вцепилась пальцами в край прорехи на джинсах.
- Я думаю, это Бадди и его друзья… это они сделали.
- Бадди Гилберт, - уточнил Трев.
- Да. Видите ли, ему не понравилось, что я его бросила. Прошлой ночью после соревнований была дискотека. В тренажерном зале. Бадди заявился со своими дружками. Они были все пьяны, понимаете? Бадди попробовал влезть между нами и танцевать со мной, ну я ему и сказала отвязаться. Как он взвился! Прям реально противным стал. Стал обзывать Максвелла по-всякому. Понимаете? - oна подняла глаза на Трева, будто любопытствуя, какой будет его реакция. - Черножопый, негрила, папуас, Пятница, афромазик. Всё в таком духе. А еще его взбеленило, что у черных парней обычно причиндалы побольше будут…
- Боже, Лиза! - воскликнула ее мать.
- Ну, я говорю, как было. Будто бы из-за этого я его на Максвелла сменяла.
- Об этом обязательно говорить здесь?!
- Все в порядке, - сказал Тревор девушке. - Что произошло потом?
- Ну, Максвелл просто стоял и молчал, подошел мистер Шерман - он завуч, - и разогнал всю Баддину компашку.
- Ты знаешь имена друзей Бадди?
- Конечно. Дaг Хайнс и Лу Николсон.
4
Лу здесь не хотелось быть. Лучше уж - у себя дома, в кроватке, с подушечкой в обнимку. Но когда Бадди говорит - идём, нужно идти, тут уж ничего не попишешь.
Не так-то уж, черт возьми, и плохо быть не дома. Здесь он хоть не один. Здесь - хоть какое-то веселье, дружбаны, клуб, выпивка. А что до прошлой ночи - так или иначе, все это забудется. Сотрется из жизни и из памяти, рано или поздно.
И вот уже сейчас, будто во исполнение его желаний, забываться началось - потому что Шейла, его девка, не упустила момент и уселась на колени не к нему, а к Бадди. Покачалась игриво вверх-вниз, ухватила за ухо пальчиками.