- Ладно, я буду. И чё ты выкаешь мне постоянно? Ну, бесит же! Короче, Вить, не кипяшуй, я приеду и всё утрясём.
- Жду.
Влад улыбнулся и бросил телефон на кровать.
Пробуждённая девушка лениво обернулась одеялом и, не произнося ни слова, удалилась в дверной проём. Рокот настенных часов перемешивался с мягким шелестом её ног на ступеньках, а затем, снизу донеслось:
- Тебе двойной?
Парень опешил, натягивая смятые брюки, которые напоминали съёженную купюру, выстиранную несколько раз, а затем старательно скомканную и положенную в задний карман. Влад щурился и по-прежнему думал над ответом, словно слыша этот голос в первый раз….
Она была идеальна: длинные чёрные локоны, безупречная фигура, рост сантиметров в сто шестьдесят, ангельский лик, голубые глаза. Влад встретил Марию минувшим летом в городском парке, когда та впопыхах гналась за удирающим псом. Девушка оцарапалась об асфальт, а незнакомец участливо помог остановить кровь подорожником, перед этим обшаривая всю территорию парка. Молодой человек буквально преобразился, вверяя себя в руки милой девы, и намеренно оставил в прошлом развязный образ жизни, становясь совершенным для единственной и неповторимой девушки, которой в конце зимы сделал предложение.
У Владислава уже не оставалось времени на университет, а его отец из-за редкого и крайне хамского общения всё так же полагал о распутных буднях своего чада. Затем, при очередной встрече, Юрий Павлович узнал о готовящейся свадьбе и решил поспособствовать будущему единственного сына, в надежде на то, что Мария полностью возобладает Владом и побудит его действовать в угоду новоиспечённой семьи. Скандалы и бесконечные распри закончились лишь при постановлении ультиматума: Влад должен был занять должность заведующего в одном из отделений фирмы отца, в противном случае, молодую чету ожидала полная свобода воли и лишение средств наибогатейшего родственника. Сын принял условия, и из вредности, а может и целого состояния, насчитывающего миллионы, обязывался встать во главе филиала и крепко держать бразды правления семейного бизнеса. Дело оставалось за малым – сдержать обещание и ответить за каждое слово данного обязательства.
Владислав неспешно оделся, потянулся, собрал расшвырянное по спальне бельё, потом спустился к Марии. В упоении проводя получасовую трапезу, он неохотно распрощался с любимой, направляясь в недра офиса, дабы перенять подготовленную должность.
III
Ненависть Бориса, на первый взгляд бывшая безграничной и нерушимой, в мгновение ока сменила грозность на боязнь и забилась в углу души, возвращая телу контроль и ясность рассудка.
Мужчина сам испугался недавней вспышки, которая сопровождалась сокрушительной силой ярости, а затем ощутил, как к горлу подступает вскипевшее варево эмоций: его мутило. Стремительно меняя курс, Борис пронёсся мимо совещающегося дуэта, будто не замечая обращённые на него взгляды.
Парочка слегка насторожилась, когда позеленевший лик сотрудника промелькнул около неё и даже не удостоил приветствием. Если мужчина только удивился, то молодого человека это явно задело, так как за спиной Борис слышал обрывки его слов:
- Вить, что это за организм в нашем отделе? Я не буду вот это терпеть. Нам тут не нужны безответственные захребетники, которые к тому же свою работу не уважают, да ещё и позволяют себе опаздывать.
- Э-э-э, исправим, Владислав Юрьевич, не горячитесь. Я всё сделаю, просто…. – перепуганный Виктор принялся потирать взмокшие от волнения ладони.
- И что ты делать собрался? Брось эту фигню со «вторым шансом». Уволить! – не терпящий возражений тон словно прозвенел в голове Бориса, точно цепями сковывая движения.
Внутри будто что-то щёлкнуло, некий тумблер, выключающий страх и дающий свободу всем душевным желаниям.
Внешние звуки гасли, не успев покинуть источника, минувший день застыл перед глазами тем последним разговором в кабинете заведующего, а разрушившая доселе не уничтоженные мечты фраза, лишила Бориса осмотрительности. Доставшаяся с таким трудом работа утекла весенним ручьём, ползущим вдоль утопленных в грязи гаражей. Поездка на море, пресловутая машина, клишированные планы по долгожданному отпуску и тот самый сарафан, обречённый висеть на чёртовом манекене, так и не ощутив прекрасного тела Оленьки.
Рубеж с треском развалился, грань, разделяющая мир на свет и тьму попросту исчезла, освобождая от оков порядочности и внушая готовность любого поступка. Борис был готов на всё.
Он медленно развернулся, затем неторопливо, но твёрдо прильнул к новому начальнику и настойчиво потянул Влада за галстук, сжал губы, буквально обрушиваясь на доселе неприступный его характеру бастион: