Влада пропитывало насквозь чувство близости обоих измерений, и из каждого иллюминатора действительности доносился зазывающий вопль: первый пульсировал яростью взявшего господство врага да гомоном кровопролитной битвы, пронизанной криками и болью, а другой вторгался отрывистым голосом в уши, принадлежащим и не человеку вовсе:
- Вла-а-ад…. Вла-а-ад….
Закликающий шёпот поначалу ненавязчиво манил пересечь барьер предложенных реалий; выбрать путь, но Владислав непокорно пренебрегал им, пока невесомые звуки призыва не принялись жалить огненными плетями, из лёгких уколов, превращаясь в испепеляющий удар молнии, который в конечном итоге всё же достучался до цели.
Только на сотый раз принуждающего зова Влад сумел-таки пробудиться:
- Владислав Юрьевич, успокойтесь, пожалуйста! – трясущиеся руки Виктора Сергеевича придерживали его от падения, оставляя за широкими спинами людей с надписью: «security».
- Держи его, мать твою! – охранники стеной отгородили богатея, всем скопом наваливаясь на зачинщика свары.
- Успокойся! – секьюрити рявкнул Борису прямо в лицо, стальной хваткой сжимая тому плечо и сдавливая вытянутую руку, отчего несчастный покорно припал к полу.
- Да что на вас нашло, Борис Андреевич?! Это же…. – пробиваясь сквозь заслон, Виктор Сергеевич поучительно высказывал недовольства стреноженному Борису.
Организатор потасовки же корчился от оглушительного звона в ушах, словно помешанный твердя под нос единственную фразу, которую, казалось, никто из присутствующих не слыхал:
- Нет…. Нет…. Не может быть…. Ну нет же…. Не сейча-а-ас! – он будто бы не верил в возвращение.
Галдящий шум заполненного и встревоженного офиса точно по команде смолк, отдавая власть тяжело отдыхивающемуся оратору, по-видимому, желающему уладить возникшие разногласия без свидетелей:
- Отпустите его….
- Он же….
- Живо – Влад был взвинчен, но голос его звучал твёрдо – Вы все – вон…. – негромкое повеление было слышно даже в лестничных пролётах омертвевшего вмиг здания.
- Но, Владислав Юрьевич….
- Во-о-он!!!
Ни один из присутствующих не посмел возразить, и собравшаяся окрест толпа моментально рассосалась вместе с прочими работниками, невольно заставшими сцену, оставляя помещение совершенно безлюдным, где эхо шёпота терялось в глубине сводов:
- Вот ведь, как бывает…. Ещё бы немного и ты…. Ай да сво-о-о-лочь…. – паренёк затих.
Борис заторможено поднялся на ноги, с прежней ненавистью смотря на обидчика, но, не решаясь более на действия:
- Сукин же ты сынок – он говорил тихо, так же тяжко дыша и разочарованно сжимая губы, словно сдерживая слёзы обиды на судьбу – Если бы только…. Ублюдок….
Влад равнодушно смотрел на неприятеля:
- Если бы нас не перенесло обратно, то ты, животное, кончил бы меня…. Ты хоть соображаешь, что всем этим приговор себе подписал? Ты – труп. Понял? Тебе конец, падла, ты это понимаешь?! – чувствуя накатывающиеся волны былой власти Владислав взывал к справедливости, однако не питал почти никаких эмоций относительно расплаты, ибо потрясение всем происходящим было слишком велико – Всё, подонок, пошёл вон отсюда…. – отрицательно кивая, он с огорчением оглядывал жертву вынужденной вендетты, по-прежнему одной ногою находясь где-то за барьером нынешнего мира.
Отряхиваясь, взмокший Борис выпрямился, с непрекращающимся истерическим смехом обращаясь к визави:
- Тебе никто не поверит…. Б-ха…. Никто не поверит в твои бредни…. – угрожающе ткнув пальцем и сощурившись, агрессор в упор прильнул к даже не шелохнувшемуся Владу и прошептал – Никто.
Парень только молча кивнул в ответ.
- Это ещё не конец – развернувшись, Борис стремительно просеменил к выходу, оборачиваясь в дверях и крича в сложенные рупором ладони – Не конец!
Мужчина так ничего и не ответил, глядя, как с яростью пнувший ступеньку недруг удаляется на горизонте.
Молчаливые стены прессом оглушительной тишины вытесняли прочь из офиса, отчего растерянный и подавленный Влад понуро выбрался на свежий воздух, убеждаясь, что противник уже растворился где-то в пространстве.
Гудящий в листве ветер приносил привычные звучания индустрии, отовсюду доносился рёв автострады и неумолкающий гул автомобильных гудков в пробке, перемешанный с пугливыми птичьими напевами, которые невзирая ни на что приветствовали тёплые весенние деньки, слегка омрачённые прошедшим недавно дождём.