Свентон поддерживал девушку. Она быстро пришла в себя. Но теперь она была ещё бледнее и бормотала про себя что-то невнятное.
- Пойдемте, - мягко предложил ей Свентон.
- Нет, ещё нет, - прошептала она.
- Что это значит?
- Не уводите меня пока. Я все вам расскажу - но не в полиции. Я должна... мне нужно немного прийти в себя.
Он с состраданием кивнул.
- Хорошо, мы можем выпить кофе.
Игнорируя Боба, Свентон опять взял дорожную сумку девушки и повел её в полупустой в этот час вокзальный ресторан. Там ночью был открыт только кафетерий. Инспектор заколебался и в нерешительности остановился у входа.
- Нет, не здесь, - пробормотал он, повернулся и вошел со спутнице в собственно ресторан, старомодная обстановка которого казалась в темноте ещё неприветливее. Не успел Свентон выбрать столик, как голос за его спиной осведомился, что это значит.
Молодая женщина присела у ближайшего столика. Свентон обернулся. Позади стоял, возмущенно уставившись на него, маленький полный мужчина.
- Мы закрыты, понимаете? Но наш кафетерий открыт постоянно. Если вы...
Свентон подошел к нему и вполголоса заговорил. Тот сделал большие глаза, несколько раз взглянул в сторону рыжеволосой и изучил служебное удостоверение, которое предъявил ему Свентон. Затем, поколебавшись, кивнул.
- В виде исключения, инспектор, - согласился, наконец, он, включил свет и вышел с озабоченным лицом.
- Пожалуйста, туда, - пригласил Свентон свою спутницу, указывая на столик, над которым теперь горела лампа.
Рыжеволосая устало поднялась с места и села к другому столу. Они молча подождали, пока вернулся маленький мужчина с подносом, на котором стоял кофейник и две чашки. Молодая женщина была, видимо, утомлена, но бледность и темные тени под глазами лишь подчеркивали её красоту.
Мужчина нервничал.
- Пожалуйста, скажите мне, когда будете уходить, - попросил он Свентона. - Я буду там, в кафетерии.
Он поставил поднос и, уходя, бросил на них от двери последний сомневающийся взгляд.
Свентон налил кофе. Молодая женщина взяла свою чашку и, не глядя на Свентона, отхлебнула горячий напиток.
- Вы были близнецами, верно? - начал инспектор.
Рыжеволосая подняла голову и уставилась на Свентона серыми глазами.
- Откуда вы знаете? Сообщили из Мельбурна?
- Нет, я ещё не получил ответ из Мельбурна.
Она пыталась понять, что скрывается за его самоуверенным спокойствием.
- Это был несчастный случай! - утверждала она.
- Возможно. На первый взгляд так и казалось. Расскажите мне, что произошло.
Инспектор заметил, как напряжена молодая женщина. Он мог себе представить, что ей пришлось пережить за последние тридцать шесть часов. Она изобретала отговорки, играла некую роль, лгала и в конце концов вынуждена была обратиться в бегство. Боязнь разоблачения поколебала её самообладание. Свентон спросил себя, ощущала ли она, кроме того, и раскаяние.
- Она называла себя Розой, но в действительности её звали Мэри-Роз, верно?
- Нет! - прошипела рыжеволосая. И начала неудержимо смеяться.
- Прекратите! - резко бросил Свентон. Истерика ему была ни к чему.
Она бросила на него взгляд, ищущий помощи, умоляя защитить её от гнетущего груза её собственных мыслей и воспоминаний. Смех сразу оборвался.
- В сущности это дьявольская несправедливость! - утверждала она. - Она всегда настаивала на своем, а мне приходилось отвечать за последствия. Та вышло и на этот раз, инспектор! Я хотела совсем немногого, она мне отказала. А теперь я должна все расхлебывать!
- Меня только удивляет, что вы оставили скалку в квартире, где её в любой момент могли найти.
Рыжеволосая медленно кивнула.
- Я хотела её вынести. Но откуда вы знаете, что я... что я воспользовалась скалкой?
- Точно я не знал. Вы сами только что мне подтвердили.
Молодая женщина уткнула взгляд в крышку стола. Свентон чувствовал разгоравшуюся в ней ненависть, грозившую поглотить её целиком.
- Чертов глупец! - прошептала она. - Во всем виноват только он! Если бы не он, вы бы никогда ничего не заметили! Вы никогда бы не нашли эту скалку. Он вообразил, что введет вас в заблуждение, оставив на кухонном столе кое-какие лекарства. Мне пришлось заниматься ещё и с ним, потому что он с ней спал - как и очень многие другие!
- Джереми Стоун?
- Конечно! Видели бы вы его лицо, когда в тот вечер он пришел и разглядел, кто я такая. Он был так убежден в своем мужском превосходстве, что это было просто смехотворно! - Она саркастически улыбнулась. - Но тогда он пережил такой шок, как никогда прежде. Я решила его использовать. Он должен был мне помочь. Я показала ему Мэри. Этот большой сильный парень едва не потерял сознание, инспектор!
- Вы уже спрятали её в чулан?
Рыжеволосая удивленно кивнула.
- Вы и это знаете? Да, я спрятала её там. Я сказала ему, что знаю, что Мэри была беременна от него, и спросила, хочет ли он, чтобы об этом узнала его жена. Он тут же выразил готовность помочь. Лучше бы я его никогда не видела! Я прекрасно бы справилась с этим одна! Она не имела права жить!
- Нет, вы бы с этим не справились - даже если бы не забыли скалку.
- Чем же я себя выдала? - удивленно поинтересовалась она.
- Протокол вскрытия был однозначен, дорогая моя. Возможно, вы воображали, что можно отдалить начало трупного окоченения с помощью трубки с горячей водой, но опытного врача этим в заблуждение не ввести.
Ее губы дрогнули.
- Я... я думала... я была уверена, что никто не усомнится, что это самоубийство. Ведь она вовсе не была окоченевшей.
- Это было не единственным проколом, - заявил Свентон. - Знаете, что имело решающее значение?
Она покачала головой.
- Сознательность Боба Клифтона. Он практически наблюдал это убийство, известил полицию и до конца отстаивал свою позицию, хотя вы все отрицали. Кстати, прекрасная актерская работа - да и я сам сомневался. Особое недоверие к нему возникло после того, как он побывал у вас и разговаривал с вами.
- Но я хотела... он мне помогал - он хотел, чтобы мне удался побег.
Свентон сердито кивнул.
- Да, я знаю. Почему вы её убили?
Рыжеволосая красотка отодвинула чашку, оперлась на локти и закрыла лицо руками. Ее голос прозвучал глухо.
- Это долгая история.
- Ночь длинна, мисс Филдинг.
- Мы с Мэри были близнецами, - начала молодая женщина. Теперь её голос звучал спокойно и уверенно. - Наш отец погиб в автомобильной катастрофе, когда нам было по девять лет. Может быть, мы были бы счастливее, проживи он подольше. Впрочем, не знаю; я уже многого не помню, - она пожала плечами. Наша мать относилась к тому типу женщин, которые слишком несамостоятельны, чтобы справиться без сильного мужчины. Мэри всегда была её любимицей потому что они были похожи, я думаю. Она никогда не могла простить отцу то, что он был настолько глуп, чтобы погибнуть в аварии. А мне не повезло, я уродилась в него. Не внешностью - в этом мы обе пошли в мать - а характером. Я была слишком самостоятельна. Я хотела стоять на собственных ногах, а моя мать с этим не соглашалась. Она часто говорила, что мы - это все, что у неё осталось. Такой способ шантажа мне вскоре опротивел.
Теперь она смотрела Свентону в лицо. Пока она рассказывала свою историю, на глазах её несколько раз выступали слезы, но инспектор чувствовал, что за ними скрывалась злость, зависть и жалость к самой себе, но не подлинное страдание.
- А что за история с вашими именами? - спросил инспектор, когда молодая женщина сделала паузу.
- К этому я ещё приду, - ответила она. - Мать экономила на всем, чтобы дать нам возможность учиться танцам. Мы с Мэри приобрели костюмы и выступали вместе. Понимаете, бедняжка считала нас талантливыми артистками.