– Так это ты Нестеренко? – неверяще прошептала она, прижимая к груди поддельную сумочку. – Нестеренко Е.В.?
– Ну, есть такой грех, – призналась Катя. – А что тебя удивляет? Я фамилию со школы не меняла. Неужели забыла? Плохо, Ивлева, плохо. Для хорошего секретаря важна память.
– И что теперь? – глупо спросила Танька и нервно хихикнула: – Я следующую позову?
– Не торопись. – Катя глянула на часы и сделала приглашающий жест в сторону гостевого кресла. – У нас еще есть пятнадцать минут. Не бойся, квитаться с тобой я не собираюсь. Просто интересно, как ты здесь оказалась. Да, должность маленькая и временная, но просто так с улицы не попадешь.
Ивлева задумчиво посмотрела на бывшую одноклассницу, быстрым шагом подошла к креслу, села и плюхнула любимую “Шанель” на пол. “Ну хорошо хоть не на стол”, – поморщилась Катя. Кажется, к Таньке возвращалась былая самоуверенность.
– Буракова знаешь? – просто и без обиняков объявила она.
– Знаю, – спокойно согласилась Катя.
– И я знаю, – так же спокойно сказала Ивлева. Вернее, Стрелецкая. – Он и замолвил за меня словечко в отделе кадров. А что? Должность спокойная, непыльная, а денежки капают. Ты не переживай, секретарша из меня хорошая, исполнительная. – Она невесело усмехнулась.
– А зачем Бураков за тебя словечко замолвил? – задумчиво уточнила Катя. Буракова она знала прекрасно. Очень умный, хваткий и беспринципный. Ни с кем в открытую не конфликтовал, был всегда вежлив и корректен, но и было в нем что-то такое-эдакое. Непонятное и неприятное. Она старалась отношений с ним не портить, но и дружбы близкой не водила. И еще она знала, что просто так Бураков и пальцем не пошевелит.
– Копают под тебя, – сощурив глаза, заявила Ивлева. – Ты ж вроде должность недавно заняла? – Катя кивнула. – И человечка одного подвинула, которого Бураков хотел сюда поставить. Вот и… – она развела руками и усмехнулась: сама, мол, догадайся, что “и”.
– И тут ты под рукой и оказалась, – понимаешь протянула Катя. – Интересно, каким образом?
– Да уж таким. – Танька снова невесело усмехнулась. – Вспомнили прошлые заслуги… Да не важно уже. – И внезапно, перегнувшись через стол, жарко зашептала: – Кать, а Кать, возьми меня к себе! Я тебе еще пригожусь. Да, помню, у нас были разногласия. Уж прости меня, дуру, прости. Возьми, а Кать! Бураков он к тебе по-любому своего человека зашлет, найдет способ, я его знаю. Он тебя подсидит. А я на твоей стороне буду. Я тебе сразу все сказала, ничего не утаила! Возьми, Кать! Мне деньги нужны, очень нужны! – И обессиленно откинулась назад, опустив голову и как-то съежившись.
Катя недоуменно смотрела на собеседницу: как-то не привыкла видеть бывшую королеву школы в таком виде.
– Думаешь, он не знал, что мы знакомы? – спросила она. Ей надо было подумать: банальное собеседование оборачивалось невиданными проблемами.
– Думаю, не знал, – тихо сказала Танька, – иначе был бы в курсе наших с тобой отношений. И точно бы не стал меня к тебе подсылать. Смысл? Ты же все равно откажешь, а значит, миссия провалена. – Она задумчиво уставилась в окно, закусив нижнюю губу. И даже как-то разом постарела.
Катя молчала. А что тут говорить?
– Ну, я пойду, – внезапно решила несостоявшаяся секретарша и подняла сумочку с пола. – Удачи тебе, Кать. И… держись. Проверяй всех и каждого. Хотя… он до тебя доберется. Обязательно доберется, можешь мне поверить.
– Тань, а зачем тебе столько денег? – внезапно спросила Катя. – Я Буракова знаю, за сведения он бы не поскупился. Сумму не спрашиваю, но примерно догадываюсь. Плюс секретарский оклад.
– У меня мама с онкологией, – тихо ответила Ивлева уже у двери и обернулась: – А тут не только Буракову, но и дьяволу душу продашь. Сама знаешь. Ее берут в Германию, но там сутки стационара… – она обреченно махнула рукой. – Ну, прощай, Катька. Считай, что все, что я тебе сказала, это плата за школьные годы. Не держи зла, меня и так уже жизнь наказала.
– Тань, – неожиданно для самой себя сказала Катя. – Я тебе перезвоню. Мне надо… надо подумать.
Ивлева кивнула и вышла, аккуратно закрыв за собой дверь. Катя задумчиво уставилась в окно. Все оборачивалось не так, как она планировала. И внутренний голос предательски нашептывал, что Таньку она все-таки возьмет. Не может не взять.
................ Ночью Катя долго не могла уснуть. Ворочалась на кровати. Вставала и пила воду. Открывала окно, закрывала окно. Смотрела на город. Считала овец. Пыталась медитировать.