Мы распрощались быстро, смысла разговаривать не было, и через пять минут я смотрел на собственноручно поставленную резолюцию на заявлении об увольнении Лары, на приказе об увольнении так же была моя подпись трехмесячной давности. И никак не мог вспомнить, как и когда я мог это всё подписать? Я вспоминал до следующего утра, пытал кадровую службу, пока вечером ко мне не завалился Денис, мой старый школьный приятель. Он странно посмотрел на меня и пояснил:
- Да ты пьян тогда был в стельку, только с островов вернулся. Увидел её заявление, распсиховался и подписал, еще и приказ заставил тут же сделать, и расчет выслать туда.
Я этого не помнил, выпал в какую-то прострацию после его слов. Тридцать лет, мы были вместе почти тридцать лет, иные супруги вместе столько не живут. И тут - на тебе! - уволилась, а я её уволил. Бред, не так ли? Ну чистый бред! Да и куда она денется от меня. Все в регионе знают, что Ларка моя бессменная помощница. Взять-то её на работу - возьмут, с руками оторвут, но если надо, то и переводом мне вернут обратно. Думал, вот найду её, поговорю, объясню - она всегда меня понимала, - и она ко мне вернется, всё станет как надо. Мария Александровна, конечно, молодец (будет Ларе помощница), но с английским у неё туго, Галочка же по английский говорит отлично, но деловая переписка ей не по зубам. Да и вообще без Лары чувствовалось какое-то запустенье в офисе, бардак. Как-то всё не так работать стало, как надо. Только вот в квартире, где Лариска прежде жила, обитали совсем другие люди.
Через две недели Денис принес мне тонкую папочку и пару фотографий. Лариса была в Кирове и вчера у неё состоялась свадьба с тем самым руководителем налоговой инспекции, который пытался утопить мой филиал. Я перечитал серую копию свидетельства о браке четыре раза и столько же отчет детектива, что собрал эту информацию. Не верилось. Моя Ларка - и замужем. Мне как-то прежде не приходило в голову, что она может выйти замуж, что она в принципе с кем-то встречается... или встречалась. Хотя ей же тоже под сорок лет, не была же она монашкой, не так ли? Или должна была быть? Хотя, я даже и не задумывался об этом... Она была просто моей Ларкой, палочкой-выручалочкой, самым лучшим человечком, такая правильная, смешная и нелепая, бесконечно верная и ужасно хрупкая. В школе всю дорогу за неё морды бил. И эти её нелепые косички едва ли не до самого окончания универа. Теперь же я смотрел на фото немного уставшей, ухоженной женщины в белом платье и венком белоснежных цветов вместо фаты на коротких, чуть вьющихся волосах. У неё были большие серебристые глаза моей Лариски, худое, заостренное лицо и нежный румянец на щеках. Я знал, она никогда не пользовалась румянами, у неё с детства был этот легкий, нежный румянец. Все мои бабы этому завидовали. А она, казалось, не завидовала никогда и ничему.
Теперь она Лескова. Лариса Михайловна Лескова. Теперь она не моя, чужая... Чужая жена. Со вчерашнего дня мы всего лишь знакомые.
Стало зябко и неуютно, особенно холодом жёг пальцы снимок, тот, второй, где она под ручку идет по улице со своим мужем. В ярком, с красными цветами платье.
Денис смотрел на меня с жалостью и молчал. Я был благодарен ему за это. Ведь только сейчас начал понимать, что почти тридцать лет своей жизни был полным кретином, слепым, глухонемым идиотом. Дэн достал из бара коньяк. Лариска его терпеть не могла, но покупала регулярно для меня. И любила ликёр с кофе, но его, почему-то, никогда не брала. Я до сих пор по привычке проверяю, чтобы он у меня в баре был.
- Как думаешь, она согласится хотя бы работать у меня?
- А сам как считаешь?
- Я опоздал?
- На один день, Коль. Ровно на один день. Терпение оно ведь не вечное, у неё вот за тридцать лет закончилось наконец.
Лариса
О, Боже! Она была загружена в тот первый месяц сверх меры: в восемь утра - в офис, в три ночи - домой, вернее, на съёмную квартиру фирмы. Первые три дня Лариса ещё пыталась объяснить, что она не бухгалтер и все их дебеты-кредиты ей как корейская грамота - величина неизвестная. Потом махнула рукой и посадила рядом с собой главного бухгалтера, затем заменила его на нанятого аудитора. Сюда первоначально надо было прислать этого мифического специалиста, а не её. Проблемы-то были по большей части не в администрировании (хотя и там наблюдались), беда была в учете в первую очередь. Не замечала лиц, до хрипоты спорила с директором филиала и подумывала избавиться от него, почти полностью заменила состав бухгалтерии. Это был какой-то кошмар наяву. Через полтора месяца в выделенный ей кабинет поздно вечером ввалилась осунувшаяся, исхудавшая юристка с синюшными кругами под глазами (Лара подозревала, что выглядит не лучше). А ведь в первую встречу это была уверенная, нагловатая девица, пышущая красотой и здоровьем.