В пятом классе она уже придумала свадебное платье, длинное, с открытым плечом, как у древних гречанок, а на ногах золотистые сандалии, украшенные хрусталиками, на руках золотистые браслеты-кольца,. И чтобы вместо фаты обязательно венок из белых цветов. Сочинила красивую подпись для себя с его фамилией, три альбома исписала - тренировалась.
Сейчас, правда, в паспорте на месте подписи стоит надпись: «Лескова». Сил и желания выдумывать что-то красивое, витиеватое не нашлось. Но это сейчас, а тогда... Тогда она кружилась в школьном вальсе в объятьях любимого и была безмерно счастлива. Папа украдкой вытирал слезы, а мама не скрываясь плакала. Они гуляли до утра, катались на теплоходе по реке, встречали рассвет и Коля весь вечер держал её за руку. Пожалуй, тот день был самым счастливым в её жизни.
Потом был скандал дома, слёзы, обиды. Она хотела пойти учиться с институт вместе с Колей! Он же звал! А родители?! Что они натворили?! Подали документы в педагогический! Зачем? Почему? За что?! Она не хотела этого! Но дело сделано: Николай - в политехническом, она - в гуманитарном. Первый месяц учебы они еще часто виделись, он забегал что-то узнать, спросить как дела, мимо ходом поесть (Коля с детства любим стряпню её матери). Потом всё реже и реже. Именно тогда Лара научилась заглушать боль работой. Она погрузилась в учебу с остервенением, доселе невиданным. Ведь знала, знала, что у него очередная сменная подружка, знала, что он с удовольствием ходит на студенческие вечеринки, и что учиться ему это не мешает тоже знала. Он всегда был умным мальчиком, просто не учил то, что его не интересовало. Только Лариса всё надеялась, что вот-вот Коля перестанет что-то понимать, у него что-то не получится и он придет к ней, чтобы объяснила, показала. А оказалось, что она ему и вовсе не нужна, он может учиться и без неё.
Несмотря на усердную учебу, последний экзамен летней сессии дался очень тяжело, память словно кто стёр, и Лара с трудом вспоминала ответы на казавшиеся ещё вчера легкими вопросы. Пришла домой выжатая как лимон. На кухне сидела Марина Игнатьевна, мама Коли, и её мама. Они пили чай и над чем-то тихо посмеивались. Марина Игнатьевна была женщиной статной, стройной. Лариса всегда перед ней робела. Рядом с ней она самой себе казалась какой- то плебейкой. Было в облике женщины что-то властное, истинно-аристократичное. Она подозвала к себе девушку, выдвинув еще один табурет из-под стола, спросила об экзамене, о самочувствии, а потом не переходя:
- У Коленьки день рождения на выходных, приходи. Он рад будет, поверь мне. Знаешь, в этом году он сделал мне совершенно ужаснейший подарок на день рождения. Подозреваю, что он и вовсе о нем забыл, а вспомнил лишь после напоминания отца, в самый последний момент. Не думала, что без тебя таким рассеянным станет. Приходи, Ларисочка.
Ей захотелось вскочить с места, подпрыгнуть и закричать: «Да! Да! Да! Я обязательно приду!» Ведь там будет ОН! Обида не дала. Лара сжала кулаки на коленях, опустила голову, чтобы не расплакаться.
- Знаете, Марина Игнатьевна, если бы Коля хотел меня видеть на своем празднике, он бы сам меня позвал. Спасибо вам, конечно, за приглашение, но не хотелось бы смущать его своим присутствием.
- О, деточка! Ну, что ты такое говоришь? Сын у меня парень, конечно, бойкий, но перед тобой ему всегда было стыдно за свои поступки. И сейчас стыдно. Стыдно, что пропал и не появлялся. Поверь, он рад тебе будет без меры, и еще больше рад, что ему не придется краснеть и оправдываться перед тобой за своё исчезновение перед тем как пригласить на день рождения. Ну, что ты его не знаешь, что ли? Будет страдать молча, пока кто-нибудь сердобольный не сделает за него ужасную работу. Вот как я сейчас. Так что приходи непременно, мы выезжаем в десять утра, на дачу с ночевой. С твоей мамой я уже договорилась.
Конечно, она поехала на день рождения и Коля, конечно, был ей рад. Он вновь вернулся в её жизнь, яркий, энергичный, красивый. И вся её вселенная заиграла новыми красками, наполнилась новыми людьми, впечатлениями. Он таскал её на все вечеринки на какие только мог затащить (с учетом того, что она за ним готова была и в жерло вулкана прыгнуть - их было очень много). Он всё так же менял подруг, она всё также покупала им и его матери подарки на праздники и ждала. Ждала, когда заметит, когда поймет.
Потом учеба закончилась, попытки устроиться на работу не давали результата. Страна стремительно катилась в тартарары. И тут Лариса обнаружила, что за время учебы оказалась знакома с бесчисленным числом людей. Это не были интеллигенты, или студенты с красным дипломом (как она, например), последних было на удивление мало среди знакомых. Нет, это были вчерашние дебоширы-студенты и просто дебоширы, которые сейчас пытались пробиться в жизнь. Кто-то более успешно, кто-то менее. Дома начал звонить телефон: «Ларка, привет! Помнишь на квартире Генки тусили, ты ещё от Стужи, ну, Коляна, короче, не отлипала? Не, не помнишь? Ну и ладно. Я чего звоню. Ты ж английский знаешь? Мне перевод тут нужен, инструкцию перевести. Прикинь, привез нормальный товар, так его брать не хотят, потому что нифига не понимают, что написано. За мной не заржавеет, я заплачу!» И так далее и тому подобное. Родители были не очень довольны такими звонками и «халтурами», но зарплаты всё чаще задерживали, а цены всё сильнее росли.