И он покосился на Настю.
Пришло время затронуть самый щекотливый вопрос.
– Ты только не подумай, что я тебе не доверяю, – сказал я. – Просто у тебя могут возникнуть большие проблемы с переводом денег сюда. А Настя возьмет их у тебя и привезет в Москву.
– А зачем мне жениться на ней?
– Видишь ли, по-другому она не может попасть в Америку. Ей обязательно надо считаться твоей женой, чтобы получить визу.
Чемоданов снова покосился на Настю. Теперь он смотрел на нее оценивающе.
– А сколько денег дадут? – спросил он.
Я не хотел говорить это при Насте, потому что был уверен, что она была продажна ничуть не меньше меня и ради такой суммы готова будет работать уборщицей в доме Чемоданова. Но что делать? Рано или поздно она узнает о сумме.
– Восемьсот тысяч, – с трудом произнес я.
Чемоданов присвистнул. Настя покрылась пунцовыми пятнами. Все ясно, пора выкладывать козырь.
– Витя, – мягко сказал я и опустил ладонь на его колено. – Чтобы, не дай бог, у тебя не появился соблазн оставить эти деньги у себя, я хочу тебе напомнить о нашем договоре. Если эти деньги не попадут мне в руки, то я сразу обращаюсь в суд. Ты не имеешь права получать за свою диссертацию гонорары. Правда на моей стороне, и у тебя начнутся неприятности. Американский суд ты не подкупишь, а скандал только повредит твоей карьере.
– Пугаешь? – усмехнулся Чемоданов.
– Предупреждаю, – поправил я.
Он нахмурился и задумался.
– Не нравится мне это все, – наконец изрек он.
– Что тебе не нравится, Витя? – спросил я, чувствуя, что начинаю заводиться. – Что тебе может не нравиться после улицы Рабочей в Промышленном поселке? Ты вообще хорошо представляешь, что я тебе предлагаю? Ты понимаешь, что о такой должности даже зажравшиеся американцы мечтать не могут?
– Значит, я заслуживаю эту должность.
– Тысячи ученых заслуживают ее. А займешь ее ты! Думаешь, так все просто?
– Но ты тоже не бескорыстно стараешься, так ведь?
– Да, не бескорыстно. Я тебе сказал, что это дело выгодно нам обоим.
– Мне не нравится, что ты надумал с этим фиктивным браком, – сказал Чемоданов, покачивая ногой. – Хочу – женю, хочу – развожу. Что я, собака? Это мероприятие серьезное, к нему надо подходить взвешенно.
– Да брось ты! – поморщился я. – Я ж тебе не настоящий брак предлагаю, а фиктивный. Штамп в паспорте – только и всего. Через две недели разведешься и женишься на какой-нибудь богатой американке. Давай, собирайся! Поедем в загс.
– Что? Прямо сейчас?
– А чего тянуть? Чем быстрее распишетесь, тем быстрее полетите в Америку.
– Завтра уже вызов придет, – сказала Настя.
Опять вставила не к месту свои пять копеек! На кой черт Чемоданову жениться, если все равно вызов придет?
– Да, – подтвердил я. – Но я его сожгу, если ты откажешься жениться.
Чемоданов вздохнул и опять оценивающе посмотрел на Настю.
– Толкаешь ты меня, Савельев, на преступление. Я должен подумать…
Как всякий прохиндей, Чемоданов стал думать о том, какую еще выгоду можно попутно выбить из этой женитьбы. Он посмотрел на потолок, потом на стойку администратора, и тут его лицо посветлело от идеи.
– Значит, так, – вынес он вердикт. – Я к этому делу отношусь серьезно. А потому все должно быть по-людски.
– Как понимать «по-людски»? – уточнил я.
– А так, чтобы перед людьми не стыдно было. Свадьба – так свадьба! Я требую, чтобы ты организовал венчание в церкви и столик в приличном ресторане. Разумеется, подвенечное платье для невесты и золотые кольца. О машинах с лентами и куклами я не говорю, это и коню должно быть понятно… Правда, Настя?
И он фамильярно потрепал ее по щечке. Настя глупо хихикнула.
– Ты что, Витя? – опешил я. – Какие ленты? Какие куклы? Нам требуется только отметка в паспорте! А свадьбу ты сыграешь с американской негритянкой.
– Как хочешь! – решительно сказал Чемоданов и поднялся с кресла. – Без ритуала я не согласен.
Я не мог поверить в то, что Чемоданов до такой степени идиот. Я тоже вскочил.
– Ты готов отказаться от работы в Америке из-за какого-то глупого ритуала? – воскликнул я.
– Работа меня всегда найдет, – самоуверенно заявил Чемоданов. – А ритуал запомнится надолго. Мне же придется расстаться с Россией. Ностальгия… Тебе этого не понять!
Он повернулся и пошел к лестнице. Я догнал его и схватил за руку.
– Да пойми же ты! – закричал я. – Настя – моя невеста! Как она второй раз за месяц в церковь венчаться пойдет?
Насчет второго венчания я, конечно, лукавил, но надо же было найти веский довод!
– Это твои проблемы, – сухо ответил Чемоданов.
– Скажи ему что-нибудь! – крикнул я подошедшей Насте. – Не молчи, как Барби!
– А почему бы в самом деле не сходить в церковь? – промурлыкала Настя и потупила глазки. – Мне так интересно…
– Умная ты моя, – процедил я. – Когда ты привезешь восемьсот тысяч, я устрою тебе экскурсию по всем церквям России.
– Так как? – ультимативно спросил Чемоданов и потянулся к кнопке лифта.
– Бес с вами, – сдался я. – Венчайтесь.
– Все за твой счет, – добавил Чемоданов. – Включая авиабилеты.
– Родной ты мой! – произнес я. – Не слишком ли много ты хочешь?
– А не слишком ли ты много заработал на моем горбу? – отпарировал Чемоданов.
Мне нечем было крыть.
– Переоденься, – усталым голосом произнес я. – Мы ждем тебя на улице.
– Невесте розы! – крикнул мне вдогон Чемоданов.
Я не мог ни смотреть на Настю, ни говорить с ней. Молча вышел из гостиницы, встал на ступеньках и попросил у прохожего сигарету.
– Ты на меня сердишься? – безвинным голоском спросила Настя. – Но что я могла поделать? Он бы все равно настоял на своем.
– Что-то ты больно счастливо выглядишь! – заметил я, раскуривая зловонную сигарету.
– Просто интересно, – ответила Настя и пожала плечами. – Все-таки в первый раз. Будем считать, что это репетиция нашей с тобой свадьбы.
– Может, ты еще первую брачную ночь в качестве репетиции потребуешь? – съязвил я.
Настя взглянула на меня и хмыкнула.
– Ой, ой, ой! Какие мы высоконравственные! За такие деньги, дорогой мой, можно и на брачную ночь согласиться.
– Уйди от меня подальше, – сплевывая, произнес я. – Не то ударю.
Неизвестно, чем бы закончился для невесты этот разговор, если бы не появился Чемоданов. Слава богу, у него хватило ума одеться прилично, и он не напялил на себя свой замусоленный пуховик. Вытащив из кармана куртки сложенную газету, он протянул руку, пощелкал пальцами и приказным тоном сказал:
– Ну-ка, дай свой телефончик!
У меня уже не было слов, чтобы возразить. Я молча протянул ему трубку.
– Куда тут нажимать? – спросил Чемоданов.
– А куда ты хочешь позвонить?
– Да вот, нашел телефон фирмы, которая организует свадьбы, – сказал он, тыкая антенной в газету.
– Послушай, я сам все организую! Эта фирма с нас три шкуры сдерет!
– Какой жадный у тебя жених! – сказал Чемоданов Насте. – На моей диссертации восемьсот тысяч заработал, а копейки считает!
Он стал набирать номер. Мне стало дурно от злости, и я отвернулся.
– Алло? Это фирма «Гименей»? – громко говорил Чемоданов за моей спиной. – Проблема одна – хочу жениться… Да, вы правы, учиться не хочу. Ха-ха-ха!
Он любезничал с представителем фирмы дурным голоском, передавал трубку Насте, чтобы она объяснила, какое платье и какого размера хочет, потом снова брал трубку, продолжая оговаривать церковь, хор, количество и марки машин, ресторан и меню.
– И сколько за все?.. Сколько-сколько? – подвел он итог заказу. – Всего-то? А я думал, что больше.
Наговорил он минут на пятнадцать. Я вырвал трубку из его руки и подумал, что мобильник дешевле будет разбить.
– Начало венчания завтра в девять утра, – сказал он. – Это будет в Николо-Архангельском монастыре. Потом едем на могилу Неизвестного солдата, возлагаем цветы к памятнику жертвам сталинских репрессий…
– Короче, – перебил я его. – Сколько это будет стоить?
– Ерунда на постном масле, – весело ответил Чемоданов. – Восемь тысяч долларов.
– Сколько?! – ахнул я от непомерной наглости Чемоданова.