Владек. Мать уже прибралась. Ты и вправду первый раз? А еще говорят, все еврейки — шлюхи.
Марианна. Что я могла сказать? Я подумала обо всем, что случилось. Вспомнила маму, Ребекку и Розу, которых поляки сожгли в овине. Папу, чье сердце не выдержало того, что красные сотворили с его мельницей. Вспомнила, что я осталась совсем одна. С этим придурковатым поляком и его стервой-матерыо, которая относится ко мне хуже, чем к собаке — с той она хоть разговаривает. Подумала, что надо взять веревку, пойти в овин и повеситься. С другой стороны, дурак-то он дурак, но ведь спас меня. Наперекор матери, друзьям, всему миру. Он смелый и упрямый. Похоже, меня любит. Только бы не обижал наших детей! Дети! Вот, что самое главное! А евреи и не такое переживали. Я надела шерстяную юбку и рубашку. Повязала по-деревенски голову платком и спросила: «Что надо делать, Владек?»
Владек. Мне понравилось, как она это сказала. Я поцеловал ее и говорю: «Пошли, позавтракаем, а потом я тебе покажу хозяйство. Посмотрим, что ты умеешь».
Менахем. Прятаться было невыносимо. Книг у Зоськи оказалось всего две — Библия и советский учебник «Трактора и сельскохозяйственные машины» Волкова и Райста. На Библию я сначала смотреть не мог. Слюнявые сказки для идиотов. Но после всего случившегося кое-что постепенно западало в душу. Да не пощадит глаз твой: душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу. Старик все реже выходил из дому, а зимой уже почти не вставал с кровати. Все хозяйство было на Зоське. Но она приходила ко мне почти каждый день. Это было единственное, что осталось во мне человеческого.
Зоська. Только осторожно, Менахем.
Менахем. Я осторожно, Зоська…
Марианна. Я пыталась подражать деревенскому выговору, коверкала слова… все напрасно. Мать Владека думала, я ее передразниваю, и продолжала молчать. Я говорила: с Богом, хвала Господу, Бог в помощь. Она злобно бормотала что-то в ответ. Наконец я забеременела. Тогда все и случилось.
Владек. Я поехал за дровами в лес.
Рысек. Я в это время был уже шуцманом[11]. Получил велосипед, автомат, форму с фуражкой. Конечно, это было прикрытие. На самом-то деле я работал на подпольную организацию. Не на немцев.
Зигмунт. Это я его уговорил.
Рысек. Пришел приказ вывезти всех оставшихся евреев в гетто, в Ломжу. Но у нас ведь никого не осталось…
Зигмунт. А Марианка?
Рысек. Марианка?
Зигмунт. Приказ есть приказ, Рысек. Она жива, и у нас могут быть неприятности. Владек еще молодой, найдет себе жену.
Рысек. Я увидел, что Владек куда-то поехал на телеге. Взял автомат, сел на велосипед и отправился к ним.
Владек. Я уехал в лес на целый день.
Марианна. Я увидела жандарма в окно. Спряталась.
Рысек. Открыла мать Владека. Я объяснил, в чем дело, она обрадовалась, позвала Рахельку. Та — плакать.
Марианна. «Рысек, сжалься! Я жду ребенка!» Он ничего не ответил. Зато отозвалась свекровь: «Приказ есть приказ, ничего не поделаешь».
Рысек. Я связал Рахельке руки веревкой и сказал, что, если она попытается бежать — застрелю.
Владек. Случилось чудо. В лесу гляжу: забыл точило для топора. Если б не это — все было бы кончено. Я вернулся домой. Мать мне: был, мол, жандарм, увел Марианну. «Куда увел?» — «А в гетто!» Я выпряг лошадь, оседлал, сунул в карман доставшийся от красных наган. Мать в крик: «Далась тебе эта жидовка!» — «Заткнись, — говорю, — еще раз услышу — пожалеешь!»
Рысек. Я увидел: человек на коне — и сразу понял, кто это.
Марианна. Он мчался, словно Скшетуский на помощь Оленьке!
Владек. Я увидел их издалека. Рысек ехал на велосипеде, а она бежала за ним на веревке. Беременная. От ярости у меня потемнело в глазах, я сунул руку в карман и взвел курок.
Рысек. Я остановился. Сдернул с плеча автомат, снял с предохранителя. И говорю: «В чем дело, Владек?»
Владек. «В чем дело, Рысек?» А сам стараюсь подойти к нему поближе. «Что случилось?»
Рысек. Я гадал, есть ли у него оружие. «Всем евреям приказано идти в гетто». Похоже, есть. «Не приближайся, буду стрелять».
Владек. «Давай поговорим, Рысек, говорю, обсудим все. Мы ведь одноклассники». И, не вынимая наган из кармана, выстрелил ему в живот.
Рысек. Ты что, Владек? В одноклассника стреляешь?
Марианна. Он выронил автомат и упал вместе с велосипедом. Я тоже упала. Наверное, Рысеку было очень больно, потому что он заплакал.