Зигмунт. И что же он пишет?
Абрам. Дорогие девочки и мальчики! Уважаемые одноклассники!
В первых строках моего письма сообщаю, что 18 августа 1938 года после долгого, но захватывающего плавания на корабле «Баторий» я прибыл в Америку! Это было потрясающе — когда после многих недель путешествия в переполненной каюте мы увидели на горизонте статую Свободы. Пассажиры словно обезумели. Все кричали от радости.
Потом мы очень волновались, когда проходили пограничный контроль на Эллис Айленд. Я ждал вместе с тысячами других беженцев. Со всего земного шара — евреи, итальянцы, ирландцы, азиаты. Два дня мы дожидались своей очереди — отошлют ли нас обратно или примут в новый мир. Когда наконец наступил мой черед, чиновник спросил:
— What’s your name?[6]
— Абрам Пекарь, — ответил я.
— Абрам what'[7]?
— Пекарь, — повторил я и добавил по-английски: — Бейкер.
— ОК! — сказал он и написал: «Абрам Бейкер».
Вот так, мои дорогие, ваш Абрам Пекарь стал Абрамом Бейкером! Какой отсюда вывод? Надо учиться, учиться и еще раз учиться. В особенности иностранным языкам и прежде всего — английскому. В современном мире без него никак. Помните это, дорогие друзья!
Всегда ваш Абрам Бейкер.
P. S. Да хранит вас Всемогущий Господь!
Менахем (Доре). Ну что? Поедем в кино? На моем новом велосипеде?
Дора. Знаешь, что сказал мой отец? Он сказал: «Увижу тебя с Менахемом, на этом его новом велосипеде — домой можешь не возвращаться!» Езжай с Зоськой.
Зоська. Что с Зоськой?
Дора. Хочешь поехать с Менахемом в кино? На его новом велосипеде?
Зоська. А что за фильм?
Менахем (поет).
Зоська. С Яном Кипурой? Хочу!
Зигмунт. Зоська едет с Менахемом в кино! На новом велосипеде. На фильм с Кипурой. А мне дашь прокатиться? Или, может, тебе жалко?
Поляки (бьют и пинают Менахема). Я катаюсь на новом велосипеде Менахема.
Ты катаешься на новом велосипеде Менахема.
Он/она/оно катается на новом велосипеде Менахема.
Мы катаемся на новом велосипеде Менахема.
Вы катаетесь на новом велосипеде Менахема.
Они катаются на новом велосипеде Менахема.
Якуб Кац. Бандиты, вы еще пожалеете!
Хенек. Ребята, мы не закончили молитву. Так нельзя. (Продолжает молиться.)…сидящего одесную Отца…
Поляки. …вновь грядущего со славою судить живых и мертвых, и Царству Его не будет конца.
И в Духа Святого…
И во единую, Святую, Вселенскую и Апостольскую Церковь.
Исповедую единое крещение во отпущение грехов.
Ожидаю воскресения мертвых и жизни будущего века. Аминь.
Урок V
Якуб Кац. Но судить живых и мертвых вместо Иисуса Христа пришел Иосиф Сталин.
Хенек. В честь Красной армии евреи построили приветственную арку.
Владек. Красные флаги вывешивали и евреи, и поляки!
Зигмунт. А мой отец вывесил бело-красный флаг!
Зоська. Лошади у них были тощие-претощие.
Рахелька. Кожа да кости, смотреть страшно.
Менахем. Лошади жрали цветы, с которыми мы встречали красноармейцев.
Зоська. А красноармейцы хлестали бедных кляч до крови.
Дора. От зависти, что лошадям есть, что пожевать.
Рысек. Из магазинов тащили все что ни попадя!
Владек. Офицеры ходили, обвешанные колбасами!
Рысек. У стекольщика забрали всю замазку.
Абрам. Думали — халва?
Владек. Потом эта замазка валялась по всему городу.
Хенек. Католический дом превратили в кинотеатр «Аврора».
Владек. На торжественное открытие кинотеатра пришли все мои одноклассники.
Якуб Кац. Товарищи! Дорогие одноклассники, дорогие одноклассницы!!! Вот и наступил этот долгожданный день! Вот и к нам пришло важнейшее из искусств. Как назвал Великий Ленин кинематограф. Теперь — спасибо Великому Сталину! — и у нас есть кинотеатр «Аврора», то есть «Утренняя звезда». Приветствуем тебя, Звезда Свободы! А как обстояло дело в прежние времена? Слово Поэту.
Менахем изображает Маяковского, а Зоська — лошадь.
Менахем. Владимир Маяковский. Хорошее отношение к лошадям.