— Слышала? — дрожащим голосом спросила Яна. Она сидела в постели, прижав к груди одеяло. Ей казалось, если она его отпустит, случится ужасное.
— Что это было? — сонным голосом удивилась подруга. Она потянулась к настольной лампе, но передумала и перевернулась на другой бок.
Яна в темноте перебирала вещи на тумбочке. Паникуя, скинула на пол духи, щетку для волос и стакан. Отыскав мобильник, она судорожно сжала его в руке, собираясь при следующем ударе звонить в полицию, мужу, одноклассникам и звать на помощь. Не дождавшись громкого продолжения, с головой забралась под одеяло.
— Это была сорок девятая овца, — прозвучал из укрытия дрожащий голос, — или белка очень сильная. Метнула в нашу дверь огромную шишку. Если еще раз метнет, позвоню разведчику. Пускай ночует на коврике перед телевизором и охраняет нас от сумасшедших белок.
ГЛАВА 9 — в которой фигурирует нож, варвар белобрысый и потенциальная жертва
Утреннее солнце набирало силу. Нежно-розовый цвет неба постепенно перетекал в яркую синеву, прозрачные облака легкой стайкой летели вдаль, на траве перед коттеджами таяли клочки серебристого тумана.
Андрей бодро спускался по ступенькам, наслаждаясь прохладой и разноголосым птичьим пением. Проходя мимо бассейна, засмотрелся на лепестки магнолии, белыми лодочками покачивающиеся в прозрачной воде, задержался на секунду, чтобы поставить на место сдвинутый шезлонг. Направляясь к большому коттеджу, он отметил тот факт, что створки окна на первом этаже безмятежно распахнуты, шторы раздвинуты, а ветерок перебирает страницы брошенной на подоконнике книги. Он негромко постучал по деревянному наличнику:
— Девочки, вы где?
— Доброе утро! — раздался сверху мелодичный голос. Ника, свежая и сияющая, спускалась по ступенькам со второго этажа.
— Привет красавица! — улыбнулся Андрей.
Полина с зубной щеткой в руках выглянула из ванной комнаты нижнего этажа.
— О, ребята выспались и выслали разведку. Приветствую вас, полковник.
— Здравствуй, дорогая. Вы на ночь окно закрываете?
— А зачем? Мы гостей уважаем.
Вероника отодвинула книгу и облокотилась на подоконник.
— Это я утром открыла. Люблю свежий воздух.
Краем глаза Андрей заметил движение позади себя и обернулся. По каменной лестнице спускались взлохмаченный Галл и энергичная Луиза в спортивном костюме.
— Утренняя пробежка — это заряд бодрости на целый день, — поборница здорового образа жизни выдавала прописные истины.
В подтверждении своих слов она скакнула через три ступеньки на траву и запрыгала по лужайке, словно проколотый воздушный шарик. Галл замер на траве, с опасением наблюдая за ее рискованными выпадами.
— Луиза, осторожнее с пируэтами, а то сломаешь что-нибудь. Я отдыхать сюда ехал, — напомнил он.
Привлеченный голосами, из-за деревьев появился Гера с теннисной ракеткой в руке.
— Сыграл партию в настольный теннис. Дружеская ничья. — Он кивнул на вчерашнего фотографа-официанта. — Девочки-и! Как вам спалось в этой обители тишины и покоя?
— Чудесно! — выглянула из окошка Полина.
Андрей махнул другу, кивнул Борису и направился к соседнему домику. Глухо зашторенный, с плотно закрытым окном, подозрительно тихий и нежилой, он являл собой полную противоположность веселой кают-компании. Андрей стукнул по стеклу.
— Девчонки, завтрак… — он не договорил, лишившись дара речи.
К деревянной двери коттеджа охотничьим ножом был грубо пришпилен зеленый шарфик Яны. Слабый ветерок колыхал его воздушные концы: они с надеждой взлетали вверх, а потом бессильно опадали вниз, придерживаемые страшным и тяжелым оружием.
— С добрым вас утром! — саркастичный возглас Германа, прозвучавший за его спиной, послужил толчком к развитию событий.
Из дверей кают-компании объявилась безупречная, волосок к волоску, Ника, следом выкатилась жизнерадостная Полина. Они присоединились к оторопелым мужчинам.
— Живописный натюрморт, — насмешливо фыркнула староста.
Андрей покосился в ее сторону, несколько удивленный стервозными нотками в голосе.
— Кто-нибудь что-то понимает? — тоненько спросила Ника.
К квартету присоединились Луиза и Галл. Физкультурница тут же начала дознание:
— Чей нож? — она всегда любила ясность и точность.
Ника обошла толпу, пригляделась к экспонату с резной ручкой.
— Я им вчера яблоки резала, — сообщила она. — И Толик резал.
— Это мой нож, — высокомерно заявил Галл и скривился.
— Так сильно ненавидишь Янку? — удивилась Полина, глядя на перекошенное лицо соседа.
Тот открыл рот, в надежде объясниться, но дверь маленького коттеджа внезапно распахнулась. На пороге стояла Оля, позади которой маячила ярко-рыжая копна Войтовской. Обладательница скандального шарфа сидела на тумбочке и завязывала шнурки. Она подняла голову и окинула компанию тусклым взглядом: на бледном лице — россыпь веснушек, синева под глазами.
— Там, — Ника кивнула на раскрытую дверь, — шарфик висит.
Оля уставилась на деревянную обшивку двери, непонимающе дернула плечом. Яна поднялась с тумбы, на ходу поправляя кроссовки.
— Здравствуйте все! — с усмешкой приветствовала очень тихих одноклассников. — С утра пораньше имя мое склоняете? Не устали?
Настороженная молчанием, она с оглядкой захлопнула дверь. Пришпиленный шарфик, птицей взметнулся вверх и коснулся ее лица. Яна коротко вскрикнула и отшатнулась, едва не свалившись с порога. Андрей был начеку, он подхватил падающую Войтовскую.
— А-а! — вывернулась она из его рук. — Не надо меня убивать! — крикнула потенциальная жертва, таращась на нож. — Я мало что видела и совсем ничего не знаю, — обхватила руками плечи, обернулась, разыскивая глазами бывшего соседа. — Галл, забери свой дурацкий кинжал и не смей мне угрожать!
Борис запустил обе пятерни в волосы, поставив буйные кудри дыбом.
— Не истери! Неужели не понятно, что это чья-то провокация? И так держусь от тебя подальше. Слушай, дорогая, если по мобильному получишь письмо или сообщение с моим автографом, не верь. Я тебе никогда ничего не напишу!
Яна топнула ногой и обернулась к двери. Двумя руками схватившись за нож, потянула изо всех сил.
— Нашелся мне, дорогой! С какой злостью надо было… бедный, — погладила она шарфик, — пострадал.
Сначала Полина, а затем Герман почувствовали, что кто-то использует их в качестве добровольных опор: к одноклассникам присоединился опухший и помятый Чуев. В легкой курточке, отчаянно дрожащий, недостаточно твердо стоящий на ногах, он был лихорадочно деятелен и духовно силен.
— Я выдерну! — пылал энтузиазмом настоящий мужик, цепляясь за нож.
Зависнув с поджатыми ногами на рукоятке, Толик внес в суровый дизайн двери нотку похмельного соцреализма.
Галл подошел к сопящему и брыкающемуся другу, снял его с опоры, бережно отставил в сторону. Сильным рывком он выдернул нож из двери и в его опасной компании молча удалился прочь.
Пока Оля проверяла закрытую дверь, Яна пришла в себя и выразительно возмутилась:
— Варвар белобрысый! Бегает тут с холодным оружием. Я, между прочим, мать двоих детей, и не надо делать их сиротами!
В результате волнительного дня, беспокойной ночи и последних событий в голове ее воцарился сумбур. Мысли напоминали ночных овец с кроличьими ушами, разбредшихся по углам. Она мучилась желанием собрать их в кучу и понять…
— Галл — новый король Артур! — выпалила Яна, оборачиваясь к разведчику. — Выдернул Эскалибур из камня, из двери то есть. Ты не помнишь, чем по легенде этот поступок грозит простым смертным?
— Миром он завладеет, — успокоил ее Андрей. — Пошли завтракать. Толик, крепись, скоро станет легче.
Упомянутый Толик радостно встрепенулся, надеясь, что трапеза в ресторане вылечит похмельный синдром. Остальные тоже потянулись на завтрак, подгоняемые не столько голодом, сколько желанием обсудить утреннее событие, увлекательно разбавляющее скучный быт друзей-одноклассников. Яна твердо решила, что в ресторане она не будет принимать участие в круглом, то есть в квадратном столе. Кто-то из этих добрых людей — псих, в этом она уже в этом не сомневалась, и спасти ее может…