Утром Пальтсер и Тралль, хорошо выспавшись, шли на завод. Ночью началась оттепель. Со стрех капало, и дождевые трубы своим маршем аккомпанировали идущим. Снег, спрессовавшийся под тысячами подошв, покрывал тротуар, как отшлифованное матовое стекло. Для сохранения равновесия требовалось многократное напряжение мышц. Как всегда, прежде чем разойтись по цехам, спутники условились, где будут обедать — в заводском буфете или в столовой, расположенной через дорогу.
Однако в этот день друзьям пришлось обедать порознь. За несколько минут до обеденного перерыва к станку Пальтсера подошел начальник цеха с каким-то незнакомым мужчиной и, стараясь перекричать шум, сообщил Вамбо, что с ним хотят побеседовать. Невысокого роста незнакомец был одет в черное пальто из хорошей материи с серым каракулевым воротником: шапка из такого же меха была небрежно сдвинута набок.
Пальтсер, чтобы не заставлять себя ждать, наскоро сполоснул руки, накинул пальто и поспешил к воротам, где поджидал его незнакомец.
Они вошли в обшарпанную столовую, находившуюся в нижнем этаже старого деревянного дома. За столиками, покрытыми стеклом, ели котлеты и сосиски заводские рабочие и шоферы в полушубках и потертых кожаных куртках. Одежда незнакомца, как выяснилось — сотрудника редакции, вызвала здесь легкий интерес.
Вошедшие растерянно остановились в дверях, но как раз в этот момент, гремя стульями, из-за столика у окна поднялись строители-трамвайщики. Пальтсер и его спутник сразу же направились туда.
— Говоря коротко и лаконично, дело вот в чем, — начал журналист, отодвигая от себя подальше грязные тарелки и стаканы.
Рассеянно глядя в меню с крайне скромным выбором блюд, Пальтсер подумал о том, может ли быть кратким человек, который уже во вступлении употребляет два синонима одного и того же слова. Его щекотало любопытство, и он не перебивал собеседника, только взглядом торопил официантку подойти поскорее.
— Вы заказывайте и ешьте, а я не буду. Интересно, есть ли здесь минеральная вода, я имею в виду боржом. Я ночью приехал из Ленинграда, не выспался, и в таких случаях меня обычно мучает жажда. Минеральная вода тут вряд ли найдётся. Ну да ладно.
Он вынул из кармана записную книжку в зеленой обложке и красную авторучку.
— Итак, коротко и лаконично, дело в следующем. На днях в Ленинграде я побывал на крупных предприятиях и натолкнулся на интересную вещь, которая, собственно, и привела меня сюда. Конкретнее — текстильщики показали мне так называемую машину погоды и расхвалили ее до небес.
— А-а, так это, наверное, везерометр...
— Точно, точно! — Журналист кивнул головой, покрытой редкими, светлыми, зачесанными назад волосами, и сделал первую запись. — Везерометр. Совершенно незаменимый комбайн для определения качества, верно? Экономит массу времени, и с точки зрения техники безопасности совершенно надежная штука. Очень остроумно сделано. Для меня было приятной неожиданностью узнать, что этот сложный аппарат создан у нас в Таллине, на вашем предприятии. Сегодня утром я справился и...
— Хотите об этом писать?
— Обязательно! Очень важное дело. Тут и прогресс, и дружба народов — все, что хочешь. Я уверен — спрос на такие аппараты очень велик.
— Спрос, — повторил Пальтсер, задумчиво подняв брови. Но когда официантка принесла заказанные котлеты и стакан молока, он начал быстро объяснять. — Спрос спросом. Для ленинградцев наш завод делал аппарат с особого разрешения министра. Сейчас, насколько мне известно, есть заказы из Киева и Иванова, вроде бы он нужен и московской Академии художеств для испытания новых красок. Но выпуск таких аппаратов не предусмотрен планом, хотя у нас теперь есть опыт и мы могли бы делать их быстрее.
— Бюрократизм!
Пальтсер в этот момент прожевывал еду и не мог ответить.
— Приступим ближе к делу. Главный инженер сказал, что аппарат сконструировали вы.
— Сконструировал? Ну, допустим. А работали вдвоем с товарищем Траллем, видите — он сидит за столиком, там у двери, пожилой мужчина, лысый. Ничего особенного мы, по сути дела, не изобрели. Просто использовали один американский образец. По-моему, он был очень неуклюжим и опасным для здоровья, главным образом из-за расположения дуговых ламп. Моя роль, если можно так выразиться, заключалась лишь в более целесообразной разработке принципа.
Перо корреспондента бодро бегало по листку блокнота.
— Все-таки я не понимаю, что за бюрократизм развели вокруг этого изобретения? Почему его маринуют?