— Это правда?
Конечно, правда. Такими вещами не шутят.
Вяйно Алликмяэ уже нет в живых.
Эйно положил трубку на рычаг.
— Что случилось? Сядь же наконец, на тебе лица нет.
Эйно опустился на стул, но там стопкой лежали тетради, и он снова поднялся.
— Теа звонила...
— И что?
— Ужасное несчастье. Алликмяэ...
— Алликмяэ?!
— Вчера вечером он снова пришел к Раусам, совсем пьяный. Сегодня перед обедом стал чистить свой револьвер. Валли была в магазине...
— Он застрелился! — воскликнула Ирена глухо.
— Чистить оружие после того как два дня пил! — Эйно поднялся. Он словно догадался о чем-то. — Эти проклятые кошки!
— Какие кошки?
— Кошки там, на улице. Не будь этих кошек, едва ли он стал бы сегодня чистить пистолет.
Ирена сидела на краю кушетки, обеими руками держась за сердце. Только теперь она поняла, о чем думал этот скуластый человек, когда бормотал свои странные просьбы. Будьте всегда дружны с Валли, никому не говорите об этом, даже Эйно. Это было его завещание.
— Бедная Валли!
— Она сейчас у Раусов.
— Мы сейчас же поедем туда.
— Да. Если ты в состоянии.
— Я? Подумай только, что должна сейчас переживать Валли!
— Она, по словам Теа, не в себе. Мы должны поддержать ее, чтобы она скорее оправилась.
— Да. Поедем скорей.
Они добрались трамваем до центра, втиснулись в переполненный автобус. Пока ехали, каждый думал о своем. Эйно все еще не мог отделаться от чувства злости на водку и кошек, чувства такого мелочного на трагическом фоне смерти. По его мнению, тут завязался узел катастрофы. Если бы в ночь на воскресенье не пили водку, ничего не случилось бы. Не окажись на улице эти проклятые кошки, Вяйно Алликмяэ не лежал бы сейчас в морге. А Ирена несла в себе гнетущую тяжесть тайны. Она знала больше других, она могла спросить: почему? Почему он это сделал? И почему доверил свою страшную тайну Ирене Урмет, слабой женщине, которая успела в первом же порыве крикнуть, что Алликмяэ покончил с собой. Эйно не обратил на это внимания. Он не должен узнать правду никогда, так лучше для него, так лучше для всех. Желание покойного, его завещание, каким бы странным оно ни было, священно. Бедная Валли, она тоже никогда не должна узнать правду.
Они шли по знакомой улице.
— Вот здесь эти проклятые кошки и поджидали.
— Да, роковые кошки, — ответила Ирена, не разжимая губ.
Ах, как громко прозвучали в ту ночь выстрелы. Какая грубая шутка! Но этот человек вовсе не шутил. Все было учтено, уже тогда он заметал вокруг себя следы, он шел навстречу смерти, которой хотел придать вид несчастного случая.
Каждая мелочь вдруг обрела огромное значение. Как же все это было? В машине ехали молча. Эйно сидел впереди, Ирена сзади слева, рядом с ней Алликмяэ. Вяйно вдруг сказал, что из-за кошек придется чистить пистолет. Позже он опустил голову на грудь Валли и сказал, что так он мог бы ехать в бесконечность. Идущий на смерть не говорит обычным языком. Во всем намеки, прощание и заметание следов. Они в воскресенье собирался пить. Кто бы мог различить в этой похвальбе страшную мысль? Почему он это сделал? Что загнало его в тупик? Невозможно, невозможно поверить, чтобы такой человек совершил какую-нибудь гадость, от которой пришлось бежать в последнее для человека убежище. Пресыщение жизнью? Невероятно!
Очевидно, Теа услышала, как хлопнула калитка, — она выбежала на крыльцо им навстречу.
— Как хорошо, что вы пришли! Роби утром улетел на Сааремаа. Я даже не могу его известить, чтобы он, по крайней мере, вернулся ко дню похорон.
— Как Валли все это переносит? — спросила Ирена шепотом, словно покойник был тут же в комнате.
— Ох, лучше не спрашивай. Вы увидите... Я сама ничего не могу сделать, да и какой совет тут можно дать. Человек живет, живет рядом с тобой и вдруг — его больше нет. Пойдемте сюда, в комнату, Валли там.
Они вошли в спальню Раусов, освещенную настольной лампой с зеленым абажуром. Валли сидела на широкой супружеской постели, опустив одну руку на пальто, валяющееся тут же, другой застегивая и расстегивая пуговицу своей серой кофточки. Лишь на мгновение подняла она глаза на вошедших, но этого оказалось достаточно. Ирена зарыдала и бросилась обнимать несчастную вдову.
— Валли, мы твои друзья... Мы тебя одну не оставим... Мы пришли сказать тебе это, — всхлипывая, лепетала она слова, тон которых был важнее всего остального.
— Спасибо, Ири... — прошептала Валли, глядя в сторону сухими глазами.
— Это ужасный удар для нас. Он был моим лучшим другом, — сказал Эйно после долгого молчания.