Смирнов на мои слова лишь презрительна сощурился:
— То есть, тебе сейчас обидно, что ты ни разу не изменила мужу? Я правильно понимаю?
— Нет, блин! Нет! Просто, я к тому, что мы слишком по-разному это время прожили, так что не смей на меня обижаться. Не пытайся понять и не надейся на прощение.
— Ну, уж нет! Надежду у меня отнять, ты никогда не сможешь!
Смирнов решительно подошёл ко мне, обнял за плечи и замер не дыша.
От его пронзительного взгляда, грудь словно сдавило тяжеленным, раскаленным комом.
Хотела попросить его отойти, хотела сказать, что мне больно, что, тяжело дышать рядом с ним, но не смогла вымолвить ни слова!
Горло перехватило, губы онемели, глаза нестерпимо зажгло от сдерживаемых слез.
— Мне все это время было очень плохо без тебя, Арин. Я скучал по тебе. Каждый день! Каждую минуточку. Ты б только знала, как меня ломает каждое мгновение, вдали от тебя!
Игорь говорил прерывисто. Очень стараясь сдержать эмоции и слезы, но не получилось, по слезинке из каждого глаза, таки скатилось.
А я ни за что не заплачу! Ни за что! Я сейчас возьму и всю правду выскажу! Всю! Чтоб полегчало уже, наконец!
— Меня тоже ломало! Еще как ломало и ломает от горечи, обиды и отчаянья, что поселились в моей душе, по твоей вине. Ты бросил меня в самое раскаленное пекло ада! Ты! Оно сжигает меня заживо каждый день! Каждый! Мне и сейчас видеть тебя невыносимо. Зачем пришел? На что надеяться смеешь, после всего, что заставил меня пережить?!
— Хочу просто узнать, как вы здесь расположились и не нужно ли чего? — спокойно ответил мужчина, приосанившись.
— Хорошо расположились! Просто отлично, как видишь! Но я предпочла бы разместиться в каком-нибудь загородном пансионате. Если можешь помочь в этом, буду весьма признательна! Не хочу находиться под одной крышей с бандитом.
— Все методы Салынского в рамках нашего законодательства. Не переживай. Он ни убийца, ни вор и не мошенник. Я лично все проверил. Не думаешь же ты, что я могу привести свою дочь и любимую женщину к плохому человеку?
От последних слов Смирнова, я аж задохнулась;
— Дочь и любимую женщину? Все вот так вот просто у тебя? Бессовестный! Мужа мне заменить уже пришел? Думаешь, так просто приму тебя? Словно и не было ничего??
— Я ни на что, не претендую, пока. Просто называю все своими именами, как есть, — совершенно спокойно ответил наглец.
— У Нади есть отец. Очень хороший. Заботливый и любящей. Она будет очень тосковать по нему. И не дай Бог тебе при ней сказать о Вадиме, что-нибудь плохое, я тебя тогда порву на месте! Клянусь.
— Но, ты же понимаешь, что без тебя, Надюшка сразу станет ему не нужна?
— Не факт, совсем не факт. Люди, иногда, знаешь ли, умеют удивлять! И не только в плохую сторону.
От очередной моей шпильки Игорь провел левой рукой по шее и резко выдохнул, верный признак того, что начинает злиться. Совсем не изменился.
— Я хочу, чтобы Надя знала кто ее настоящий отец! — выдал в отместку. — Не сразу! Не сейчас, конечно, но я ей обязательно открою правду.
— Тогда я тоже открою ей правду, о том, почему именно, она Гараева, а не Смирнова! Почему ее растил все это время, чужой, по сути, дядя! Все открою! Во всех красках распишу. Так и знай! — оставаться за такое в долгу, я действительно не собиралась.
— Не мсти мне ребенком, Арин! Прошу! Это очень низко. Я этим уже наелся сполна. Поверь! Будь хоть ты, выше этого.
— Не ниже того, что намерен сделать ты!
— Я же сказал — не сейчас и не сразу. Мы подберем подходящий момент. Я просто хочу, чтобы мои дочери общались! Хочу, чтобы знали, что они есть друг у друга! Разве это плохо?
— Хорошо, вернемся к этому вопросу позже, — сдалась я, не желая больше спорить. — Сможешь перевезти нас подальше отсюда?
— Здесь, для вас самое безопасное место сейчас. Поверь мне.
— Откуда такая уверенность? Чем этаким Салынский обязан тебе?
Я очень старалась не любоваться тем, как похорошел, за годы разлуки бывший, как ему идет по-военному идеальная выправка и осанка. И поэтому намеренно отворачивалась от него, разбирая вещи.
Он уже давно не мой! Он чужой! А я, больше не смогу к нему прикоснуться, даже если очень захочу! Потому что, слишком много чести ему с того будет! После всего, что было!
Те, первые минуты нашей первой встречи, это моя позорная слабость, за которую до сих пор себя корю!
— Он мой отец, Арин, — сказал Игорь, собравшись с силами.
— Охренеть! — выдохнула, выронив из рук косметичку.
— Я тоже самое сказал, когда он явился к моей матери три года назад, дал денег на лечение за границей и объявил эту правду. Мы делали тест на отцовство, все подтвердилось. Теперь вот поддерживаем отношения. Мировой такой дядька оказался.
— Поздравляю!
Вспомнилось вдруг как мужчина сказал, что он не чужой нам с Надюшей и не сумасшедший. Все теперь встало на свои места.
— Спасибо. Я очень рад, если честно! Поначалу, в шоке был, конечно. Пробивал его по всевозможным каналам. Самому долго не верилось, что он чистый, будучи настолько богатым и влиятельным, но как оказалось, такое реально возможно, даже в наше время.
— А как он узнал, что твоя мама болеет?
— Он всю жизнь наблюдал за нами тихонечко. Помогал, как мог.
— А чего разошлись?
— Мама, молодая, да гордая, измен не простила, — грустно улыбнулся Смирнов. — Мне же с ним делить нечего, общаемся. Поддерживаем друг друга.
- И ты никогда не делал для него ничего противозаконного? Серьезно?
Игорь лишь горько усмехнулся:
— Ты сейчас ищешь к чему бы прокопаться, чтобы доказать себе в очередной раз, что я подонок, так ведь? Прежней ненависти уже маловато разве?
— Ничего я не ищу! Мне просто страшно в чужом доме и с чужими людьми.
— Хочешь, я буду с тобой? — спросил Смирнов с искренней надеждой, чем тут же привел меня в дикое бешенство. Даже заозиралась в поисках того, чем бы его стукнуть:
— Смирнов! У тебя дочка умирает! Ты в курсе вообще?? Помнишь??
— Помню. Представляешь? И не нужно в меня этим тыкать, каждый раз, как меня видишь! — обозлился горе папаша.
— Да я пытаюсь втемяшить в твою пустую голову, что место твое, рядом с ней сейчас! Не приведи боги, но я уверена, что, если бы заболела Надюшка, Вадим бы каждую свободную секундочку, ей отдавал.
Игорь лишь мученически закатил глаза и тяжело выдохнул:
— Я спущусь к девочкам, побуду с ними немного, попью чай и уеду. Если я тебе настолько неприятен, то ближайший час не выходи из своей комнаты, пожалуйста.
Меня подбросило словно от удара током, так, что я, не помня себя, бросилась к двери и заслонила собой проход. Сердце забухало так, что стало больно дышать:
— Не смей! Слышишь! Не думай даже!
Я чувствовала себя сейчас настоящей львицей, готовой за благополучие своего ребенка, растерзать кого угодно. Даже льва-отца.
Смирнов взглянул на меня удивленно и сказал совершенно спокойно:
— Внизу меня ждет племянница. Мы с Марьяной отлично ладим, и я, как навещал ее, так и буду впредь, и в том числе, пока вы здесь. Ясно?
— С ней Надя, — раздосадованно выдохнула я.
— Ну, вот и замечательно! Будет отличный повод поладить и с ней.
— Игорь! — я снова приготовилась к обороне.
— Не бойся, я не наврежу ей. Ничего не скажу. Я видел, как трепетен с ней Вадим. И я очень рад, что у нее все эти годы был хороший отец. Правда. Только вот интересно — как же ты его на роды допустила, при всей своей нелюбви?
— Ты думаешь, он у меня позволения испрашивал? — сказать, что вопрос Игоря меня удивил, значило бы не сказать ничего. — Сказал, я буду! И все.
— А это, у тебя уже было? — спросил осторожно. Показывая на руку.