— Что, дорогие мои? — Харламов с сожалением посмотрел на свой безнадежно испорченный костюм. — Впору мне вас охранять, а не вам меня…
— Александр Сергеевич… — виновато начал старший смены. — Все произошло безумно быстро. Мы даже не успели среагировать, а уже взрыв. Они по газам и в сторону МКАД.
— Весело… Номер машины запомнили? Марку?
— Черная «десятка», номер… какой там номер. Не заметили мы его даже.
— Жаль! Уволить бы вас всех ко всем чертям! Вместе с вашим начальником, кстати, почему его еще здесь нет? не я же буду с ментами все утрясать? Где он? Ему доложили?
— Да, — кивнул старший смены, — сразу же после произошедшего. Будет с минуту на минуту.
— Черте что творится… — Харламов ругнулся и вышел из кабинета, оставив зама и подчиненных провожать его растерянными взглядами.
Андрей Горбенко занял место на крыше одного из домов свечек на улице, прямо напротив площади Островского, где должен был проводить свой митинг Саша. первые люди уже начали подтягиваться. Хотя только только начинало рассветать и кое-где, согласно классику, было не видно не зги. Трое пенсионерок несли два больших плаката, с идеалистическими надписями «Насонов— наш президент», еще двое тащили кипу листовок с планом предвыборной компании.
Ближе к девяти утра на площади показались две машины из зондер-команды. Ребята шустро выгрузились около «Газели». Пара автоматов израильского производства «узи», три калашникова и штук десять «кипарисов», которыми удобно орудовать вот на таких мероприятиях, так как в связи со своей компактностью, те легко прячутся под одежду, а стреляют не хуже любого другого автоматического оружия. Андрей осмотрел эти приготовления с долей цинизма и гордости. Ребята сделали все что положено в таких ситуациях, даже посадили снайпера, чтобы контролировать высотки, но просчитать место откуда будет произведен последний для Харламова выстрел, даже они, такие хорошие профи, просчитать были не в состоянии. Жаль конечно парней… Уволят их, а может быть и посадят, но такова доля телохранителей, если ты жив, а клиент мертв, значит ты и виноват. А никого кроме Саши, Горбенко убивать сегодня не собирался.
Вчера было лишь предпреждение, маленькое китайское, дабы нагнать на объект страха. Андрей, стреляя из гранатомета по офису, не имел цели его убить, лишь заставить паниковать и ошибиться. И вот! Харламов все-таки сделал эту роковую ошибку. Только он, наверно, не стал бы отменять митинг, когда вокруг одни покушения на него. Только он, и исключительно из своего упрямства.
Андрей перевернулся на бок и стал смотреть в потолок, потеряв из виду площадь. Все равно до часа «Х» еще два часа, а приготовление охраны его не особо волновали. Задумался…
А правильно он поступает? Конечно правильно, поправил он тут же себя. Аленка, Роберт, андрюха, Леша, все должны быть отомщены.! Харламов должен ответить за каждую смерть. Но не получается ли так, что Горбенко, вольно или невольно идет на поводу у желаний Маринки, исполняет ее волю, которую та ему ненавязчиво навязывает? Андрей отмахнулся от этой мысли, как от назойливой мухи. В конце-концов Марина пыталась его отговорить от мести. Глупо все как-то…
— Саша, ты готов? — в комнату заглянула Аношкина Надя с папкой в руках, высилась пухленькая фигура Иринки Овчаровой.
Харламов стоял у зеркала, поправляя галстук. Сегодня он должен выглядеть безупречно, сегодня последний шанс выйграть эти чертовы выборы. А потому он надел черный пиджак, строгую рубашку с золотыми запонками, когда-то давным давно подаренными кем-то на день рождения. Идеально отглаженные брюки упирались в начищенные до блеска ботинки своими ровными стрелками.
— До митинга еще куча времени, Надюх, но в принципе готов, — Харламов даже не обернулся, оглядывая себя в зеркало. Да красавец! С удовлетворением заметил он. Посмотрели бы на него сейчас обитатели его камеры. Наверно вряд ли бы узнали…. Изменился он сильно, к тому же пластическая операция в Швейцарии. Кто для Острого какой-то Насонов, он мало похож на Хоккеиста, есть что-то неуловимое, но не более того, обычный гопник, шушера… Харламов разочарованно вздохнул. Они все, там, за Уралом, так и не узнали кем он был на самом деле.
— Ириш, ты что хотела? — Саша наконец отвернулся от зеркала.
— Значит так… — Овчарова засуетилась, доставая из папки какие-то бумаги. — Выезд на площадь в одиннадцать. Как раз час добираться. Охрана целиком на Лемзякове, едим двумя машинами. Там… Черт, Надька сколько раз тебе говорить, чтобы ты не лазила без дела в мою папку. Все перепутала. Дубина!