— Харламов никогда не сдается, — глухо, задумавшись буркнул Горбенко.
— Ну это мы еще посмотрим… — улыбнулась Марина. — а пока… Что мой милый будущий муж? Ужинать мы собираемся или как?
— Или как… — ответил грубо Андрей и пошел в прихожую, быстро, на ходу натягивая на себя кожаное пальто.
— Ты куда это?
— Мне надо увидеть Аленку… И как можно скорее!
Стукнув входной дверью, Горбенко сбежал по лестнице, не став дожидаться даже лифта. Марина долго слушала мерно удаляющийся стук его шагов. Улыбалась чему-то своему. Чему? Что она хотела сделать, привязав к себе Горбенко это несуществующей беременностью? Она сама не знала, по наитию действовал, шестым чувством понимая, что так будет правильно… Да, так будет правильно.
Харламов задумчиво пил кофе, посматривая в окно на проезжающие мимо автомобили. Времени до выборов оставалось совсем немного. Шансов выйграть и того меньше. Нужно было выбирать… Только из чего? Где правда, а где ложь. Где, то как надо делать, а как нет… Бред… Саша медленно встал и налил себе на два пальца коньяка. Залпом выпил. Он теряет друзей. Медленнно, но очень уверенно он их теряет. Одного, за другим… Сначала Миша, потом Карагодин, Леша, Андрюха, теперь вот Аленка… От кого кого, а от нее такого шага он не ожидал, и не был к нему готов.
В дверь постучали. Стучали несильно, больше для проформы, потому Саша и не стал отвечать. Вошел Роберт. Адамович был как всегда гладко выбрит, причесан, дорогой пиджак. Рубашка и бриллиантовые запонки из идеально белой рубашки. Кивнув Харламову, он прошел к столу и нацедил себе остатки выпивки. Ослабил галстук и уселся в кресло.
— Ну и наделал ты шороха, Саша, — покачал он головой, внимательно посмотрев на друга после минутной паузы.
— Что такое?
— Все журналюги будто с цепи сорвались. Криком кричат о твоей персоне. Наши за такого сильного правителя, остальные резко критикуют и советуют заняться тобой ФСБ.
— Руки коротки, пошли они все… — Саша сплюнул и отвернулся от стола к бару, где леденилась хорошая финская водка.
— Как скажешь…
— Роберт, ты о чем-то хотел поговорить? Давай не темни! Дрогнули… — холодная фодка мягко полилась в горло, согревая внутренности.
— Да… Сашка, тут такое дело… Понимаешь…
— Ты тоже выходишь из игры? — резко повернулся к нему Александр, и его глаза сами собой налились пьяной яростью.
— Нет, не в этом дело. Просто может ну его это все, эти выборы, этих президентов. Пускай делят там свои кресла, мандаты или еще что-то. Нам все равно.
— Нам нужен Интеркрайт, — заметил Харламов немного успокоившись.
— Да, но не такой ценой.
— Плевать! Плевать на эти цены, — Саша подскочил со своего места и одним движением сбросил все бумаги на пол, Вместе с отсчетами вниз полетел торшер, монитор от компьютера и колонки. Раздался жуткий треск и грохот. Однако Роберт даже не пошевелился, спокойно пережидая вспышку ярости своего друга и шефа.
— Саша перестань…
— Да пошел ты, знаешь куда… — зло сквозь зубы бросил Харламов. — Идиот проклятый.
Адамович молча встал со своего места и прошел к выходу, даже не обернувшись. Настроение его было подкреплено стойким ощущением лекости и полета, навеяным очередной дозой кокаина, который он продолжал нюхать несмотря на все запреты Харламова. Он не расстраивался, потому что знал, что сегодня пойдет в казино, нюхнет порошка, замутив пару другую дорожек, будет проигрывать деньги всю ночь, заниматься делом, которое любит намного больше чем все эти проблемы и голловные боли. А Саша в котрый раз в жизни останется один. так как это было после развода с Мариной, отъезда Варвары учиться в Англию, после потери Андрюхи.
Машина, дорогой серебристый «мерседес» последней модели, пригнанный прямо из Германии остановился прямо на входе в Казино. Сегодня Адамович не стал дожидаться вечера, а рванул туда сразу прямо из офиса. Чесалась правая рука, что было по всем признакам и приметам к деньгам, но еще больше его сюда тянуло состояние азарта, веселья, какой-то легкости и независимости. Он играл, будто в иллюзорном мире, глядя на себя со стороны и наслаждаясь полученными ощущениями, будто не он проигрывал миллионы рублей, спускал на рулетки тысячи баксов, не из его кармана сыпались евро на кокаин и элитных шлюх. Едва он заходил в полумрак неонового царства, как время становилось, деньги превращались в пыль, а Роберт вершителем судеб многих, но на самом деле, он ломал здесь исключительно свою, сам того не замечая.
На входе его встретили, приняли пальто и встретили, как дорого гостя. Он снял со счета все свои наличные деньги и прошел в темноту помещения.
Народу в это время дня не было. Лишь за парой столов сидели взлохмаченные каталы, которые на последние деньги из дома шли сюда, в надежде сорвать большой куш. Таких Адамович презирал, хотя сам относился к такой же категории людей, разница была лишь в размере ставок.
Роберт выбрал рулетку в самом темном углу. Его встретила приветливая девушка-крупье. Кивнула, как доброму знакомому. Предложила чай, кофе… Но Роберт отказался. Он достал небольшую шкатулку и сделал себе две дорожки, с наслаждением вдохнул. Потер десну остатками и сделал ставку.
— Двадцать два черная.
— Ставки сделаны, ставок больше нет, — пропела крупье.
Колесо рулетки закрутилось, и Адамович нервно закурил, ожидая резльтата. Шарик несколько раз подскочил и упал на желанную цифру.
— Двадцать два черная, — подтвердила девушка, улыбнувшись. — Играть еще будете?
— Да, да… Конечно. Все, — Роберт сгреб фишки в конец стола на зеро.
— Все? — вопросительно посмотрела на него крупье.
— Да… да… да… — потирая руки, Адамович ждал решения своей судьбы.
Однако на этот раз фортуна повернулась к нему своей самой эротичной частью тела. Выпало двадцать один и Адамович разочарованно схватился за голову. Он умел и любил рисковать. Прекрасно умел схватить удачу за хвост, но имел одно очень плохое для профессионального игрока качество. Он совершенно не мог остановиться. Азарт захлестывал его, переливался через край. Заставлял искать новые способы зарабатывания денег. Вот и сейчас появился знакомый шум в ушах, и голова заработала быстрее. Налички больше не было… Не было ничего. Только дома в сейфе лежала заначка в триста баксов на черный день. Ехать за ними бессмысленно. Все равно с помощью их все проигранное отбить не удасться. Адамович растроенно схватился за голову, в то время как девушка-крупье терпеливо ждала его решения о продолжении игры. Ее бестрастное лицо ничего не выражало и было чем-то похоже на восковую маску. Это раздражало Роберта, и он в конце-концов резко вскочил из-за стола, опрокинув стул.
— Так вы играть больше не будете? — спросила она осторожно.
— Пока нет… — буркнул в ответ Роберт и побрел медленно к бару, где для клиентов заведения была бесплатная выпивка.
Около барной стойки стоял мужчина средних лет, с небольшой залысиной и густыми бровями, напоминающие брежневсие. Он кзалось не замечал никого вокруг и был целиком поглощен питьем коктейля малинового цвета. Роберт бросил пиджак и сел рядом. Мужчина на него взглянул, но промолчал.
— Виски, — заказал Роберт и повернулся к незнакомцу. В нем неожиданно проснулось жгучее желание поговорить. Никто на работе не понимал его пристрастия к рулетке, не одобрял его игры, а он и старался не афишировать это, а тут… Неизвестно, что его подтолкнуло к незнакомцу. То ли его строгая отцовская молчаливость, то ли какая-то уверенность излучавшая тепло, однако едва заказ был выполнен он повернулся к нему.
— А вы не играете? — спросил он, дабы завязать как-то разговор, в котором очень нуждался.
— Нет, — улыбнулся незнакомец, и улыбка у него оказалась довольно милой и приветливой, несмотря на строгий вид, — хотя может быть вы и правы… Я играю, но только не в казино. К сожалению в рулетку мне не везет, так же как и вам…
— Это случайность, — пожал плечами Роберт, — обычно я не оказываюсь в минусе, а тут бес какой-то попутал. Все сразу поставил и продул.