Кубышка разнервничалась и сомкнула на миг чашу, потом вновь распахнула её, - я всегда или пересаливала, или пережаривала, это от излишней старательности угодить супругу. Не скрою, может, где-то я была и неаккуратной. В ту последнюю нашу звонкую ночь он пил из моей кружки, а я - из его, в эйфории выпила больше чем положено и захмелела, всё остальное помню как в тумане. Когда же мой благоверный проснулся, то увидел перед собой не жену, а жёлтую кувшинку. Он стал кричать, но никто не приходил на помощь, кувшинка на его глазах вяла, в доме же не было даже грамма воды, выходит, я действительно была плохой хозяйкой, раз не имела ни капли воды. Я же сказала, что Сёмка по натуре был добрым парнем, он увидел, что цветок, каким-то чудом оказавшийся рядом с ним в постели, привял, сворачивался бутон, а стебель становился липким. Он принялся дышать на кувшинку, но это ничего не помогало, она медленно сгорала на его глазах. Наш дом был рядом с полустанком, где по обе стороны насыпи цвели красные маки, следом к ореховому саду кустился водосбор. Возле этой балаболки Сёмка, прижимая кувшинку к груди, припал на колено и вслушался.., из-под земли доносилось журчание, где-то поблизости пытался пробиться на волю ключ. Сунув кувшинку за пазуху, он стал разбрасывать землю по сторонам, делая воронку, злясь и кляня всех на свете. «Овод, помоги мне! - крикнул он своему кумиру». Злость залила лицо, оно исказилось, почернело и стало покрываться волосьями, он же не замечал перемены, выгреб воронку и просунулся через неё в пещеру из двух ярусов, внизу клокотало озеро, на радостях, что нашёл воду, он спрыгнул с настила из корневищ деревьев, подбежал к озеру, омылся водой, бросил кувшинку, которая тотчас начала погружаться на дно. Лишь после этого он обратил на себя внимание и оторопел - на гладкой поверхности чистой озёрной воды на него смотрел м е д в е д ь! Сёмка зарычал от горя так, что вскипело озеро, хлынуло к его ногам, обдав горячей волной. Он отскочил, оглянулся и увидел посреди озера большие круги, в них плескалось царство жёлтых кувшинок, над ними жужжал пресловутый Овод.
- Где ты?.. - спросил Сёмка, но ответа не услышал, поскольку не понимал языка цветов. А если бы он умел слышать звуки природы, не важно откуда они исходят, над землей или под землей гуляют, то знал бы, что я сказала такие слова: - я здесь, милый... - так закончила рассказ о своей неудачной семейной жизни та, которая в иной жизни приняла не самый худший облик, став царицей жёлтых водяных лилий.
Кубышка развернула полубутон к розовому утреннему лучу и стала на глазах Сандры преображаться.
- Как ты прекрасна, как хороша, - тихо сказала Сандра, поменяв позу пловца, со спины перевернувшись на грудь, - жаль, что твой благоверный не заметил чуда твоего преображения.
- Наверное, ему просто это было не дано, - сказала Кубышка, - увидеть чудо перевоплощения не каждый может, но он хотел найти это в других, лишь сломался, правда, на помощь ему пришел его кумир, О в о д, который помог проникнуть в пещеру по наитию, следуя за его жужжанием.
- Что же мне делать, Кубышка? - спросила Сандра, - вот теперь я окончательно решила сжечь медвежью шкуру, может так это нас спасёт.
- Это ничего не даст для его нового преображения, если не принесёт ещё больше несчастий, лишь я прошу, не искушай Сёмку на моих глазах, то есть...
- Я поняла, что на берегу хозяин просто мстит, а мстительных мужчин я не люблю, - она засмеялась, - у женщин тоже должна быть своя солидарность, я же не царица, в конце концов, жёлтых кувшинок!
- Твоё преображение ещё впереди, - ответила Кубышка, - оно несколько затянулось, но, не дай бог, чтобы ты не стала каким-то ползучим гадом и не подкопалась под моё царство.