Итак, мы наполнили бокалы, похожие на раскрывшиеся синие тюльпаны, угодными душе напитками. Можно предположить, наш шеф был чудный парень, Стелуца вспомнила легенду: чёрт собирает всех грешников за ширму, когда уже некуда, бьет в барабан, ширма раздвигается, и грешники предстают во весь рост перед народом. Однажды чёрт перевыполнил план, радостный, ударил в барабан, ширма раздвинулась, увы... ни одного человека. Грешники возликовали, прогнали чёрта и повесили на ширме лозунг: «Нельзя посеять одно, а получить другое». С двадцати лет я предпочитаю есть всё жёлтое, пить всё жёлтое, носить всё жёлтое - ярко-янтарный цвет возбуждает угасающие силы в молодом возрасте.
Чайная уже закрылась на обед, и разносчица провела нашу весёлую банду чёрным ходом через бухгалтерию. По дороге шеф открыл нам секрет: партком скоро выделит редакции солидное помещение и тогда у каждого будет свой кабинет. Синякин развил мысль шефа дальше - хорошо бы получить помещение, например, в «Долине роз», или в совхозе «Гратиешты». Мимо проносились машины, гружённые щебнем, плитами, пивом, пустыми бутылками, мешками с удобрениями. Новый райцентр скорей напоминал полустанок; все дома высыпали по обочинам трассы, усыпанной по весне обилием красных маков, а если обложится дождь, то грязь кругом непролазная, и ползёшь по ней пятым колесом телеги в совершенной растерянности, куда ставить ногу, везде засосёт, как в трясине.
В домике, похожем на ящик у мороженицы, мы прозябали ни много ни мало пятнадцать дней! И вдруг в разгар упорных боёв «за маленький Сталинградик» по шахматам влетел разгорячённый шеф и выпалил новость.
- Ёлки-палки! Переезжаем. Отвоевал в парткоме половину дома пионеров.
Началось переселение. Первым делом мы перетащили два приёмника. Один установили в кабинете шефа с окнами, выходящими во дворик с молодой сиренью и грядкой синих петушков.
Магеллан же занял маленький кабинет под салатовый цвет с окном, выходящим на трассу, расположившись в нём с тщеславием молодого рыболова. На долю Синякина и Стеллы Федоровны достался кабинет с двумя окнами, видом на партком, дверью, ведущей в кабинет Магеллана.
Как выяснилось на планёрке - все были счастливы, и в полную силу приступили к подготовке первого номера. А в домик, построенный по типу конюшни, завезли линотип и прочие орудия труда. Синякин вместе с рабочими из «Межколхозстроя» выгружал по щитам новенькую печатную машину. При виде её сверкающей красоты Синякин переименовал нашу типографию в полиграфкомбинат.
В среду, когда я сочиняла свой первый опус о доярках под заголовком «Сёстры», Стелла Фёдоровна писала обращение к читателям, Синякин рисовал макет и одновременно кричал по телефону: «Красное знамя»? Кум фамилия? Товарищ Рошка? Товарищ Рошка, как у вас дела с горошком», - а Магеллан, плотно прикрыв свою дверь, набрасывал черновик передовицы: «Весна вступает в свои права». В десять утра вдруг тоненько взвизгнула пилорама и замолкла. Синякин глянул в окно на трассу: ему, наверное, подумалось, что у машины лопнула шина. Жи-жж-жжжик...пилорама постепенно озвучивала свои голосовые связки. Распахнулась дверь из кабинета Магеллана, он спросил:
- Вы слышите? Нет, вы слышите?
Мы кивнули головой.
- Додуматься же надо! Как работать, товарищи!
Но ответ повис в воздухе звоном пилорамы.
Итак, была среда, кружок «Умелые руки» приступил к своим повседневным обязанностям. Синякин стряхнул пылинку с новых иллюстрированных брюк и сказал:
- Девочки, я пошел в полиграфкомбинат.
Проходя мимо окон, остановился и сделал Стелуце «козу рогатую». Стелуца без внимания на выходку старшего коллеги по перу достала из сумочки пачку «Ляны»,покуривая анализировала кружок «Умелые руки».
Вскоре в нашу среду влилась девочка с надломом. её звали Галина Норкина. Магеллан, великий знаток женщин, сказал, что полустанок ещё не видел такой красивой девушки. Поцеловав Галине ручку, он ушёл в управление за данными для статьи о табаководстве. Шеф увёл Синякина к себе посмотреть макет. Галина, оглядев нас, затараторила:
- Здесь нет ни одного красивого мужчины. Господи, как вы живёте? Как вы живёте? А я сбежала от мамки и бабки. Хочу остроты, хочу событий. Послушайте, здесь есть события?
Я вспомнила кружок «Умелые руки» и подтвердила: - ещё какие события!
- Правда! - она встрепенулась, - знаешь, мое кредо: хочу событий. Не стимула - стимул это суета, хочу событий!
Синякин через дверь громко крикнул: Норкина, к шефу!
Галина стремительно поправила высокую причёску.