Борьба с рабством также требует привлечения опыта других успешных кампаний. Позвольте привести два примера. Сегодня в Британии существуют антирасистские группы, которые осуществляют наблюдение за полицией и судебной системой, чтобы гарантировать цветным справедливое отношение. Эти неправительственные группы активистов инспектируют тюрьмы, обеспечивают юридическую помощь, расследуют заявления о полицейском насилии, добиваются антирасистской политики от государства. Если цветной умирает в полицейском участке, правительство знает, что эта группа потребует полного расследования и отчета. Расисты, которых, возможно, искушает желание использовать свои властные позиции, знают, что они могут стать фокусом внимания и юридической действий. СРТ в Бразилии и «SOS рабов» в Мавритании (когда им разрешают работать) исполняют в значительной степени те же функции в отношении рабства. Но подобного рода местные группы борцов с рабством нуждаются в заботе и защите во всех тех странах, где государство не исполняет законы против рабства.
Мой второй пример — движение против апартеида. Пока в Южной Африке правила система апартеида, группы против апартеида во всем мире продолжали оказывать давление, ускорившее его падение. Эти группы добились огромных изменений тремя способами. Во-первых, они (так же как и Международный союз против рабства и Human Rights Watch) привлекали общественное внимание к злоупотреблениям апартеида, фокусируясь снова и снова на насилии, которое было необходимым для поддержки расистского правительства. К концу 80-х годов остался ли хоть один человек в развитом мире, который бы не знал о тюремном заключении Нельсона Манделы? Во-вторых, они устраивали кампании, оказывая финансовое давление на режим апартеида, бойкотируя товары и призывая отозвать инвестиции из Южной Африки. Система апартеида действительно треснула, когда большие американские инвестиционные компании и университеты начали отказываться от участия, нанося режиму финансовые удары. В-третьих, они поддерживали местные группы в Южной Африке, лоббируя их интересы, оказывая им юридическую и финансовую поддержку. Если местных активистов арестовывали, со всего мира приходило огромное число писем. Поскольку упомянутые группы оказывали давление на правительства с целью изоляции режима апартеида, эти три способа борьбы с апартеидом дали замечательный эффект. Они все могут быть адаптированы и эффективно использованы в борьбе против рабства.
Экономические санкции, которых движение против апартеида добилось в отношении Южной Африки, вновь возвращают нас к вопросу о финансовых связях. Сегодня Всемирная торговая организация (ВТО) и Международный валютный фонд (МВФ) осуществляют надзор за правительствами, предпринимательской деятельностью, промышленностью во всем мире. Обе эти организации обладают огромной властью, основанной на торговых кредитах, которые можно было бы связать с гарантиями прав человека. Но права человека и существование рабства так низко стоят в системе приоритетов этих организаций, что почти невидимы. Грейдер точно сформулировал это следующим образом.
Об условиях торговли обычно думают как о коммерческих соглашениях, но они являются также и безусловным проявлением моральных ценностей. В настоящее время глобальная система ценит собственность выше человеческой жизни. Когда такие страны как Китай, крадут собственность капитала, нарушая права на копирование фильмов или технологий, другие страны стремятся предпринять действия, чтобы прекратить это, и готовы ввести санкции и штрафные тарифы в торговле с государствами-нарушителями. Когда же крадут человеческие права…, с обидчиками ничего не происходит, поскольку согласно моральному чувству свободного рынка отсутствует состав преступления[106].