Они поговорили о надвигающейся экзаменационной сессии. Потом Муза сказала, что Боб пригласил ее на встречу Нового года, но она еще окончательно не решила, может, пойдет на институтский вечер.
— После того вечера… ну, когда Вадик… ах, Вадик, Вадик, и зачем только я тебя угова-ри-ва-ла-а, — неожиданно, прямо на середине слова, Муза по-бабьи, в голос, заплакала.
Вика изо всех сил крепилась. Это «зачем?» она задавала самой себе уже много раз и знала, что ответа на него нет.
А Муза вытащила из сумочки платок и аккуратно, чтобы не стереть с ресниц тушь, промокала блестевшие слезами глаза.
«Вот нас и пойми. Ведь она совершенно искренно всплакнула по Вадиму, а вот уже и, пожалуйста, озабочена тем, как бы слезы не смыли краску с глаз…»
— Так вот, после того злополучного вечера, — успокоившись, продолжала Муза, — посиделки у Боба как-то заглохли. Ты не ходишь, Маша не ходит, я тоже редко бываю, а вместе с нами ушла и… как бы сказать, сама атмосфера дружеского общения. Появляются какие-то случайные люди, с ними неинтересно…
«Насчет атмосферы дружеского общения сказано, пожалуй, громковато. И раньше-то не так уж интересно было…»
— С Машей как-то разговаривала… Ну, ты знаешь, Машенция — девка себе на уме, на откровенность ее тянешь-потянешь — вытянуть не можешь. Но, похоже, их отношения с Демой на какой-то новый этап выходят, на какой-то новый виток…
— Ты, Муза, не с космонавтом ли познакомилась?
— А что?
— Да вот слышу, космическими терминами речь уснащаешь.
— С одним мальчиком из МАИ приходилось общаться, ну и…
— Ну и с кем поведешься, от того и наберешься.
— Ты не сбивай меня. Дослушай, что у Маши с Демой…
«Так-то нам с тобой важно знать, как там да что у Маши с Демой!»
— Ну и вот…
Дослушать рассказ о новом витке так и не дали. В прихожей раздался звонок.
«Должно быть, отец пораньше закончил консультацию, больше некому…»
Нет, не похоже, что отец. В открытую Викой дверь сначала просунулась большая пышная елка, а уж за ней — припорошенный снегом Коля.
Все это было так неожиданно, что Вика долго не могла сообразить: ругать надо Колю или хвалить. Вообще-то следовало бы похвалить: надо же — расстарался парень. Но ведь не ко времени его старание…
— Зачем ты это, Коля?
— Как зачем? — с детским недоумением в глазах воззрился на нее Коля. — К новогодью.
— Но не будет же у нас никакого праздника.
— Горюй не горюй — Новый год все равно наступит. А Новый год — значит, елка. Вот я и подумал: не тебе же и не Викентию Викентьевичу за ней в очереди мерзнуть, — с последними словами Коля аккуратно поставил елку в угол прихожей.
— Ах, какая чудо-елка! — восхитилась выпорхнувшая из комнаты Муза. — И что ты парня журишь — похвалить надо!
Только Музы тут и не хватало! И Вика с плохо скрываемой досадой на то, что та вмешивается в их разговор с Колей, сказала:
— Ты бы, Муза, посидела в комнате, я сейчас приду.
— Это что же ты меня прячешь? — вроде бы в шутку, но всего-то скорее всерьез возмутилась Муза. — Что я, краденая, что ли?.. Ты бы лучше меня познакомила с молодым человеком.
«Вот-вот, за этим ты и выскочила!»
— Как зовут молодого человека, ты прекрасно слышала, твое имечко я тоже называла — считай, что вы уже и знакомы.
Муза будто и не слышала сердитых слов Вики: шагнула к Коле и галантно протянула руку:
— Муза.
Коле ничего не оставалось, как встречно протянуть свою:
— Николай.
Вике понравилось, что он назвал себя не Колей, а Николаем. Если уж при знакомстве с ней так себя именовал, с какой стати с Музой-то по-другому? А еще и то не прошло мимо ее внимания, что Коля, протягивая руку, скользнул беглым взглядом по Музе и — будто в пустое место посмотрел.
— Знакомимся тут, шаркаем ножкой — раздеться человеку не дали… Шапку давай я стряхну, а пальто вешай сюда.
— Нет-нет, — решительно запротестовал Коля. — Мне надо бежать, меня… — по его открытому лицу было видно, что он на ходу сочиняет, — меня ждут.
— Ну, если такое дело… — решила выручить засмущавшегося парня Вика. Да и о чем им втроем разговаривать, если он останется? — Если так, не будем, Муза, человека задерживать… Спасибо, Коля, спасибо… — ей хотелось добавить «милый», но ведь при Музе не скажешь. — Елка действительно красавица.
Коля весь засветился от Викиной благодарности и, глядя куда-то в пол, проговорил:
— А что не праздник — так ведь не обязательно под ней прыгать, можно и тихонько посидеть…
Должно быть, Вика слишком долго обдумывала эти Колины слова. Это она поняла по голосу и по тону Музы, каким та сказала: