Тейт тогда смерил ее ледяным взглядом, а она неожиданно подпрыгнула в анатомическом кресле и заявила:
– Мне двадцать. Дядюшка растратил мой фонд, а теперь пытается продать меня вам, чтобы скрыть свои преступления. Я готова сама подписать контракт на своих условиях!
Крупный темноволосый мужчина с холодными серыми глазами уставился на нее, как на редкое животное. Словно банкетка заговорила. Или кулер для воды.
Она снова вздернула голову и добавила:
– Или контракта не будет. Совсем.
Дядюшка взвыл от ужаса, а потом сделал то, чего Алекс подсознательно боялась – вскинул тяжелый кулак над ее головой! А опустить не смог. Тейт перехватил его малозаметным движением, отбросил и низким голосом проговорил:
– Мистер Мэлдон, подождите в приемной. Я хочу закончить разговор с вашей племянницей.
Дядюшка убрался, как побитая собака. А Тейт уставился на Алексию своими глазами, сверкающими, как стальной шелк, и потребовал:
– Расскажи.
Девушка коротко рассказала о себе. О родителях – вполне состоятельных и счастливых. О родственниках, менее удачливых и равнодушных. О гибели мамы и папы в катастрофе по вине пьяного водителя. О тихом, скучном существовании в рассыпающейся усадьбе.
– Мне было двенадцать, уже не младенец. Дядюшка быстро прибрал к рукам доходы, постоянно упрекал кухарку и мою няню в расточительстве, а сам…
– Он игрок, – кивнул хозяин ледяного офиса, показывая, что знает о проблеме.
– Родители создали фонд для моей учебы, – Алекс старалась говорить ровно, хотя горло перехватывали непролитые слезы. – Этих средств должно было хватить на колледж, на дополнительный курс по истории культуры. Когда я закончила школу, узнала, что фонд пуст. Дядюшка каждый год обещал найти мне деньги, но окончательно запутался.
– Стипендии? – задал вопрос мистер Тейлор.
– Их предлагают спортсменам и технарям, а мне интересно искусство, – пожала плечами Алекс.
– Значит, ради учебы вы готовы пойти на подписание контракта?
– Я не младенец, – вздохнула девушка, – и сразу поняла, что задумал дядя. Только перспектив у меня нет. Поместье разорено и заложено несколько раз. Без образования и связей я могу устроиться официанткой. И как быстро я окажусь на дне?
– Я понял, – Тейт сделал вид, что задумался, а в Алексии вдруг проснулось тонкое понимание ситуации.
Хотелось умолять. Говорить о няне, кухарке и еще пяти стариках, доживающих свой век в «Серебряной розе», да только девушка молчала. Сжала губы в нитку и молчала. Если этот ледяной мужчина пожелает купить ее, он должен знать, что она умеет быть сдержанной. Молчать. Держать в себе и боль, и обиду, и раздражение.
Пожилые люди, они… мнительные. Болезненно ревнивые. Чувствительные и обидчивые. Ей пришлось научиться ладить со всеми, чтобы без помех убегать в городскую общественную библиотеку и часами изучать всю доступную информацию о художниках, скульпторах, великих архитекторах.
Она перебирала старые подшивки, листала альбомы, со временем смогла купить себе подержанный ноут и оплатить выход в сеть. После изучения великих полотен и скульптур ей приходилось таскать воду для огорода, кормить кур, собирать яйца, молоть кофе и делать еще тысячу ежедневных дел, позволяющих «Серебряной розе» выжить.
– Вы меня заинтересовали, мисс Мэлдон, – после продолжительного молчания заявил мистер Тейлор. – Сейчас я расскажу вам условия контракта, и если они вас устроят, готов буду выслушать ваши. Итак.
Условия оказались немного странными, но вполне понятными. Контракт на год. Должность называется «домашняя компаньонка». Проживание в особняке мистера Тейлора или там, где ему будет удобно или необходимо.
Алекс вынула блокнот и черкнула для себя пометку – затребовать в этом «удобно и необходимо» душ, горячее питание, комфортную температуру и одежду. А то вдруг мистеру Тейлору удобно будет держать ее на цепи в подвале?
Питание, одежда и транспорт за счет работодателя, но по его желанию.
Еще одна пометка – полный контроль хорош, если не вредит здоровью. Значит, нужно потребовать медицинского осмотра, фиксации данных и… не худшего состояния тела через год.
Оказание услуг интимного характера в том объеме и качестве, что потребуется мистеру Тейлору.
Пугает, но вполне понятно. Стоит повторить пункт о непричинении вреда здоровью.
И наконец, финал – возможность расторжения по желанию сторон, санкции за нарушение пунктов о неразглашении и прочие ужастики. Впрочем, Алексия слушала их внимательно. Нарушать не собиралась, просто готовила свой список «санкций».