Один случайный взгляд в сторону окна заставил тело оцепенеть, в то время как голова взорвалась запоздалым пониманием.
На небе царила идеально круглая, совершенно ровная Луна.
Полнолуние. Я проспала целые сутки – и, значит, опоздала.
Резко соскочив на пол, я не ощущала ничего, кроме парализовавшего тела страха.
С сочувствием взглянув на меня напоследок, дьявольская тьма медленно растаяла, и ее место тотчас же было занято обыденной неопасной темнотой.
Судорожно заметавшись по комнате, я налетела на кровать, и эта внезапная боль помогла прочистить перепуганное сознание. Остановившись, я глубоко вдохнула и нерешительно позвала, страшась того, что могу услышать, и еще больше боясь, что мне не ответят.
Моя робкая попытка поначалу не увенчалась успехом. Но я не сдавалась, раз за разом взывая своим оцепеневшим от ужаса сознанием к тому, кто сейчас занимал все мои мысли и являл собой самый главный страх.
И спустя несколько мгновений, растянувшихся в целую жизнь, в моей голове раздалось громкое яростное шипение, пропитанное горечью и злобой, от которых заледенела в жилах кровь, и захотелось никогда не рождаться.
«Берегись – я уже иду за тобой, Аселайн»…
Квинтэссенция зла
– Дайр! – этот исполненный ужаса и неверия крик мог разбудить даже мертвого.
Он моментально появился на пороге моей спальни – собранный и невозмутимый. Точно только и ждал сигнала, чтобы войти.
– Что ты натворил! – выговаривала ему все еще заплетающимся после долгого сна языком. – Зачем ты сделал это? Ведь теперь он придет и покарает всех нас.
В его глазах тенью промелькнул испуг, но юноша быстро с ним справился.
– Асель, я должен был попытаться тебя спасти от ужасной участи, – вкрадчивым тоном – точно внушая что-то несмышленому ребенку – рассуждал Дайр, но я не слышала ни слова, поглощенная ужасом при мысли от того, что нас ждет.
– И что станет теперь с тобой, с сэром Вильямом? Он не пощадит никого, понимаешь?
И снова упрямый взгляд, от которого полыхнуло холодом.
– Ты напрасно опасаешься за жизнь учителя.
– Почему? – переспросила его, готовясь принять любое объяснение, только бы оно означало, что жизни старца ничего не угрожало, что этот дурацкий и по-мальчишески необдуманный поступок имел самую серьезную причину, которая бы с лихвой перекрывала грядущие ужасы этой ночи.
– Потому что мы с тобой сейчас покинем этот дом, и сэр Вильям окажется в безопасности.
– Покинем? Но ради чего? – беспомощно бормотала, глядя в бледное, освещенное серебристыми лучами луны, мужское лицо. – Куда мы пойдем, если он с легкостью отыщет нас, как бы далеко мы не уехали?
– Доверься мне, – категорично заявил юноша, и стало ясно, что иного выбора мне предоставлено не было.
Развернувшись, собеседник скорым шагом покинул комнату – по-видимому, мои слова о скором приходе темного властелина не оставили его равнодушным, как бы он того ни хотел показать.
С грузом на сердце я последовала за ним, руководствуясь одной-единственной мыслью – я должна была попытаться спасти хозяина дома, человека, который доверчиво впустил меня в свою жизнь, не потребовав ничего взамен. Если Дьявол окажется здесь, неизвестно, какая участь ожидает сэра Вильяма. А что до себя самой, то собственная судьба сейчас меня мало заботила.
Неожиданный холод этой летней ночи резко пахнул в лицо, заставив поежиться. Перед крыльцом нетерпеливо переминался конь Дайра, уже собранный в предстоящую дорогу.
– Поедем вдвоем, – спокойно пояснил юноша, поймав мой вопросительный взгляд.
– А где сэр Вильям? – осведомилась с неприятным предчувствием, заранее опасаясь ответа.
– Спит, – легко ответил он, очевидно, ожидая этого вопроса.
Спит? Неужели седовласого мужчину тоже не миновала участь быть усыпленным с помощью снотворного порошка, добавленного в питье?
Оставаться в этом доме дольше я не могла, но и уехать, не убедившись, все ли в порядке с его хозяином, не имела права.