Просторное помещение, моментально оглушившее меня сладковатым иноземным ароматом, слегка отдающим душистыми специями, что я пробовала в замке дьявола; невиданные прежде чудные предметы обстановки, несколько больших портретов, висящих на стенах, непривычные цвета, запахи – все это еще сильнее заставило ощутить себя здесь чужой. И хотя желание подойти ближе, дотронуться до многих вещей рукой, дабы убедиться, что это не сон, в первую секунду взяло верх над остальными чувствами, скованность, овладевшая мной в следующий миг, остановила мгновенный порыв.
Отсутствие хозяйки позволило мне свободно продолжить изучение комнаты. Мягко струящиеся занавески из нежной, на вид почти невесомой ткани, украшенные искусной вышивкой, явно вышедшей из-под руки чужеземного мастера, приковывали взгляд. Я никогда прежде не могла и подумать, что такая деталь убранства может быть настолько изящной и восхитительной.
– Чудная работа, не так ли? Подарок посла страны Куари, – откуда-то сбоку раздался мелодичный женский голос, обладательница которого неслышно появилась из соседних покоев. По точеной фигуре супруги короля уютно струилось свободное домашнее платье, сшитое из разных отрезов ткани синего оттенка. В районе груди оно переливалось небесной голубизной, спускаясь к полу, загадочно сияло насыщенным лиловым, навевая мысли о сходстве этого цвета с окраской крупных бутонов незнакомых мне цветов, что стояли в напольной вазе за спиной хозяйки.
Пристальный взгляд королевы не сходил с моего лица, отчего неловкость момента лишь усиливалась. Очевидно сейчас, когда вокруг не было множества придворных, необходимость играть тщательно отрепетированную роль отпала, и потому передо мной стояла подлинная королева Марлен, во взгляде которой не наблюдалось и сотой доли тепла, столь щедро расточаемого сегодняшним утром.
– Ваше Величество, – внезапно вспомнив о приличиях, я склонилась в подобающем поклоне, но женщина лишь отмахнулась:
– Опустим формальности. В конце концов, ты ведь приходишься мне крестницей, не так ли?
Ее изучающий, немного насмешливый взгляд без слов сообщил мне, что именно его хозяйка в действительности думает по поводу нашего предполагаемого «родства».
– Так оно и есть, – я упрямо вскинула голову, не собираясь признаваться стоящей напротив меня женщине в небольшом обмане. К тому же, едва ли новость об истинной связи между мной и ее супругом окажется более приятственной королевскому сердцу.
– Оставим разговоры и пройдем лучше к столу, – она, вероятно, вспомнила о своей роли гостеприимной хозяйки и светски улыбнулась, указывая рукой в сторону стоящего у высокого окна изящного продолговатого стола, покрытого чем-то легким и ажурным. Поверх кружевной ткани громоздилась привычная взору утварь, наполненная разнообразными блюдами, источавшими те самые ароматы, которые я почуяла еще с порога.
На вкус они оказались столь же необычны – в этом я имела возможность убедиться чуть позже, когда коренастая плотная служанка, буквально соткавшаяся из воздуха в ответ на властный приказ своей госпожи, почтительно наполнила высокие кубки дорогим вином и замерла неслышным изваянием у стены.
Несмотря на обилие яств, я едва ли смогла почувствовать вкус хотя бы одного из них. Виной тому служило никак не желавшее отпускать меня напряжение, вызванное пугающим предупреждением Корлетты. Поэтому я вела себя довольно скованно и осмотрительно, надолго задумываясь над тем или иным словом, прежде чем дать осторожный ответ своей собеседнице.
Той явно пришлась не по душе моя излишняя осмотрительность. В перерывах между расспросами королева, недовольно хмуря брови, то и дело подносила к губам кубок. Очевидно, подобный способ забывать о проблемах был известен ей не понаслышке. Очень скоро обычно бледная кожа супруги короля порозовела, движения стали более резкими и отрывистыми, отчего нежная ткань, накрывающая столешницу, быстро украсилась крупными ярко-алыми каплями.
Увлекшись изучением большого портрета, на котором была изображена королева десятком лет моложе, я чуть было не пропустила очередной хитроумный вопрос о своем происхождении. Исхитрившись уклониться от прямого ответа, я, тем не менее, невольно погрузилась в невеселые размышления, которые безустанно тревожили мою память и, казалось, только ждали подходящего момента, чтобы вновь наводнить разум. Прокручивая в голове картинки встречи с отцом и прощания с тетей, я пыталась собрать эти кусочки в единую картину, понять, что же могло послужить причиной разлада в их отношениях.