Но как бы тираны ни тужились, час расплаты приближается неумолимо.
<Комментарий к призыву д-ра Лея трудиться еще продуктивнее, быть еще настойчивее — в его выступлении перед политическими руководителями.>
Д-р Лей превозносит партию до небес. Партия — всемогущий фактор. Конечно, только потому, что партией руководят д-р Лей и его сообщники, используя ее в качестве прикрытия их страстного желания повелевать и властвовать.
Д-р Лей забыл сказать, что за двенадцать лет партия сподобилась завести Германию в пропасть и истребить миллионы ее граждан.
24 марта 1945
27 февраля Майнц подвергся мощному налету, превратившему город в груду развалин. Фишлеры и Кэте Гангльбергер остались без крыши над голо-вой и искали прибежище в Лаубахе, найдя его у нас. Дома, в которых они жили, разрушены до основания, подвалы выгорели. Спасти ничего не удалось. Я бы не покинул Майнц, считая, что возвращение будет связано с серьезными трудностями. Жители Майнца хотя и находились в течение двух дней в зоне боев, но потом война оставила их у себя за спиной.
Многие совсем пали духом и не хотят ничем рисковать, а ведь им предстоит освобождение от нацистского ярма. Они бегут от войны и попадают в район боевых действий. Вместо того чтобы следовать девизу: Долой войну!
Как долго вермахт будет еще сражаться, хотя в этом нет ни смысла, ни пользы?
Привлечет ли немецкий народ после окончания войны к ответственности тех, кто затягивал ее, или обеспечит высокими окладами по гроб жизни?
После 1918 года немецкий народ оказался в дураках. С чего ему быть на сей раз умнее?
<Комментарий к заметке «Рыцарский крест за оборону Шнайдемюля». Награду получил комендант города Генрих Ремлингер, названный в корреспонденции «душой сопротивления».>
Эта «душа сопротивления» пожертвовала без всякой пользы жизнью многих солдат. Получив Рыцарский крест, Ремлингер преспокойно отправился с остатками гарнизона в русский плен.
Любое сопротивление равнозначно сегодня продолжению мук и страданий мирного населения. Так почему же солдаты не перестают сражаться? Потому что тем, кто развязал войну, нечего больше терять. Конец войны — это и их конец. А потому: «Сражаться до последнего вздоха!»
26 марта 1945
Впервые за всю войну наши западные противники с явным энтузиазмом наступают широким фронтом. Американские танки уже в районе Ашаффенбурга (!) и с часу на час двинутся оттуда вперед веером. Американцы и англичане наконец поняли, что победить и проучить немцев можно не радиопропагандой и уговорами, а исключительно силой оружия.
Только что прошел слух о предстоящем применении оружия возмездия. Партия намерена лгать до последнего вздоха. Это ведь так просто — одурачить народ и врать ему не переставая.
27 марта 1945
Немецкая армия бежит!
Со вчерашнего вечера машины мчатся мимо нашего дома в восточном направлении. Шум моторов не давал нам уснуть всю ночь. «Лучшая армия мира» отступает по всему фронту. Куда? К Везеру? Ах, боже мой, какое же вы дурачье! Не смогли удержать ни Атлантический, ни Западный вал, ни укрепрайон вдоль Рейна, что же вы хотите делать в сердце Германии? Что бы ни придумали те, кто хочет продлить войну, армия распадается на глазах, а потому недалек тот час, когда военная машина встанет сама. И после самой страшной из всех войн начнется чрезвычайно серьезный и крайне трудный период восстановления. Это понимают немногие. Война исковеркала мышление остальных, и все их действия подчинены задачам войны. Похмелье продлится дольше, чем это может представить себе закоренелый пессимист.
28 марта 1945
Изменив своему правилу, включил в 11 утра на пару секунд немецкое радио. Диктор как раз говорил: «…в Маннгейме выстроились фольксштурмовцы и юноши из гитлерюгенда, готовые к обороне!» Видя это, можно только воскликнуть: «Отче! Прости им, ибо они не ведают, что творят»{75}. Вообще же царит страшный хаос. Приказы сплошь и рядом противоречат друг другу. Вчера из госпиталя выписали ходячих и направили их к шоссе, бросив на произвол судьбы. Грузовики разных марок мчатся с солдатами и штатскими в восточном направлении. Туда же тащатся люди со скарбом на своем горбу или в тележках. Это безумие длится уже с неделю.
Говорят, что партийные бонзы района Гиссен взяли ноги в руки. Поистине исторический момент! Двенадцать лет угнетения и издевательств — даже не верится, что все это позади.