Никаких ссылок на особые обстоятельства, никаких грозных резолюций, никаких громких фраз, никакого «нейтралитета».
Возьмем врага человечества за горло!
Говорят, на Востоке мы в преддверии великих побед. Пока Германия не встретила никого, кто оказал бы ей упорное сопротивление. Как объяснить, что Германии удалось одолеть всю Европу?
Европа спала. Она совершила уйму тяжких грехов и наказуется теперь за них оружием Адольфа Гитлера.
Все могли видеть, что главным оружием немцев стали танки. И как же реагировали на это остальные господа? Таращили глаза, надеясь, что проглочен будет другой. Народы не проявляли солидарности, это вторая кардинальная ошибка. Кроме Черчилля (и, может быть, Идена), я не знаю государственного деятеля, который разгадал наши замыслы хотя бы в общих чертах. Потому нацистская пресса и выливает на голову Черчилля ушаты помоев. А в США не перевелись идиоты, мечтающие о компромиссе с гитлеровской Германией. Ничего глупее и придумать нельзя. Вспоминается афоризм Черчилля: «Не надейся, что ты накормил крокодила. Он сожрет и тебя».
В случае победы Гитлера возникнет огромный рабовладельческий рейх под названием «Европа».
Пока мы, в Германии, создавали мощнейшую военную машину уже с 1934 года, мир посапывал, погрузившись в сладкий сон. Кто-то думал, что удар будет нанесен только по России, другой рьяно лизал подошвы сапог Гитлера, восхищался его «гением» и радовался, узнав, что ему обещан лучик солнца, если он будет вести себя смирно, наблюдая, как на бойню волокут соседа.
Самым роковым образом вела себя Англия во главе с жалким старцем (Чемберленом). «Мир любой ценой», — заявил этот человек примерно в <19>36-м. Я бы не упрекнул его, если бы он, выступая за мир, был сельским священником. Но как первое лицо в империи, охватывающей полмира, он должен был позаботиться о том, чтобы любому агрессору немедленно был дан отпор.
28 июня 1941
Слышал, как одна дама говорила: «В воскресенье (в тот день началась война с Россией) у меня были кое-какие сомнения, но теперь они отметены благоприятным развитием событий. В отличие от прошлой войны, у нас есть союзники, и пока все идет отлично. Война может закончиться очень быстро, если Россия рухнет, подточенная изнутри».
Так говорила эта дама с прусским акцентом.
Кто бы ни пел, мотив один и тот же. Любое дело нам по плечу. А потому продолжать в том же духе и с веселым припевом. Ничтоже сумняшеся пойдем с войной на весь мир — потому как нам все по плечу.
Вот он, немец! Судьба других народов ему по барабану. Пусть весь мир превратится в груду обломков, лишь бы он — доблестный германец — над ней царил.
А что, если события примут другой оборот, уважаемые мои современники; что, если мы встретим единую, сильную Россию, умеющую упорно обороняться?
Хотел бы я тогда видеть ваши дурацкие лица. Ни один народ в истории человечества не заслуживал более суровой кары, чем немецкий, — за его беспредельную заносчивость.
Хельга Э. рассказывает, что получила от своего брата из Голландии письмо, которое он заканчивает призывом: «Вперед, на Москву!»
Молодец — среди овец, супротив молодца — и сам овца.
Тетрадь третья. 28 июня 1941 — 1 мая 1942
28 июня 1941
Вчера войну русским объявила Венгрия. Наконец настал момент, когда представители крупного капитала всех стран, следуя призыву их фюрера Гитлера, сплотили свои ряды, чтобы покончить с ненавистным режимом в России. Все договоры о дружбе (с Испанией, Италией, Венгрией, Словакией, вишистской Францией) заключались в последние годы лишь для того, чтобы обзавестись союзниками в борьбе с Россией. Д-р Йозеф Геббельс не держал кота в мешке: «Европа единым фронтом против Москвы», «Крестовый поход континента». Под такими заголовками выходили газеты.
Заметим, что «нейтральная» Швеция разрешила немецким частям пройти через свою территорию для оказания помощи Финляндии.
Офицер О. с гордостью в голосе: «России скоро конец. Овладев Москвой, можем считать войну с Россией законченной. После этого возьмем в ежовые рукавицы Англию».
Война с Россией стала для большинства немцев неожиданностью. Утаить происходящее на Востоке было невозможно, и пропаганда постаралась внушить людям, что Россия сама позволит нам пересечь ее территорию. Солдатам на политзанятиях говорили: «С Россией все в ажуре, немецкие части уже там. Пройдем через Россию и вторгнемся в Индию». Поход этот рисовался уже слегка подуставшим от войны солдатам как прогулка.