Когда же наши противники перейдут в наступление? Болтовни хватало с лихвой. Как немецкому народу образумиться, наблюдая за действиями Великобритании и США, которые диаметрально противоположны их собственным? Разве боксер-тяжеловес даст победить себя сопернику, который лишь таращит глаза и не отвечает контрударами?
Замысел Гитлера был вовсе не таким уж потрясающе сложным и остроумным. Он мог удаться лишь на фундаменте диктатуры, не считающейся ни с чем и ни с кем. В этом Гитлер показал себя непревзойденным мастером. Ему были предоставлены:
1) пропаганда;
2) а) унифицированная пресса (приобщение к господствующей идеологии),
б) недопущение свободы слова;
3) милитаризация молодежи;
4) милитаризация всего народа;
5) наращивание военного потенциала (90 миллиардов), хотя мы нищие;
6) угнетение нацменьшинств;
7) германизация Европы;
8) мировая война 1939–1943.
В военной области он нашел таких же беспощадных сотрудников. Дисциплина и еще раз дисциплина. Слепое повиновение в высшей степени. Создание наступательного оружия (танки и пикирующие бомбардировщики). Решительный отказ от устаревших, рутинных методов ведения войны.
К тому же на противоположной стороне не получила развития ни одна приемлемая военная идея. Противник не старался распознать наши слабые места. Единственной его целью должно было бы стать разрушение путей сообщения с помощью десантов и постоянных бомбардировок. А также сбрасывания зажигательных бомб на нивы и леса. Ведь обходиться без зерна и древесины крайне тяжело. Сделано ли что-нибудь в этих направлениях? Если и сделано, то очень мало. Местами ничего.
На главные железнодорожные магистрали, по которым перевозится уголь, не упало ни одной бомбы. Зимой суда стояли в рейнских гаванях. И ничуть не пострадали. Целы и невредимы электростанции, не имеющие зенитного щита. Цементных заводов в Германии немного, но их щадят, быть может, в угоду английским акционерам.
Бомбардировка железных дорог заставила бы нас капитулировать, потому как у нас нет ни бензина, ни солярки, чтобы использовать другие средства транспортировки. Но наши противники — милые люди, они не хотят, чтобы мы проиграли эту войну.
Мы вооружались в открытую. Первомайские манифестации на поле в Темпельхофе, партийные съезды в Нюрнберге, праздники урожая на северном склоне Бюккеберга всегда сопровождались военными парадами. А мир в это время сладко спал. Чуть не забыл: все послы и зарубежные генералы получали взятки. Только так можно объяснить существующую ситуацию.
Господам за океаном и по ту сторону Ла-Манша нравилось, что Гитлер сделал рабочих рабами; в своих странах они стремились к тому же самому. В этом главная причина открытой и скрытой симпатии к гитлеризму. Или кто-нибудь из преступного мира капитала дерзнет мне возразить? Мои аргументы ясны и неопровержимы. Это ваша неохота оказать серьезное сопротивление, это нежелание быстро наращивать военную мощь.
Франция и Польша некогда были союзниками. Франция с довольным видом наблюдала за уничтожением Польши.
Наш противник даже не пытался глушить пропагандистские передачи из Германии и не пытался наказать немецкое радио за помехи, чинимые зарубежным передачам на Германию.
23 мая 1942
На торжественной церемонии в Мозаичном зале Новой имперской канцелярии рейхсмаршал Геринг заявил: «Проявляя стойкость и упорство, надо довести эту войну до конца, сколь долго бы она ни длилась». Германа Геринга можно спокойно причислить к тем скептикам и критиканам, которые всегда предсказывали долгую войну.
25 мая 1942
Троица. Поехали в Шоттен. Подняться на Хоэродскопф, как намечали, не получилось — из-за проливного дождя. Пытались получить обед в пяти гостиницах. Тщетно! В «Адлере» перед нами поставили по тарелке жидкого супчика.
Ты так изменилась, Германия, что тебя не узнать.
Нац. — соц. чаша еще не пуста. Лишь когда в ней не останется ни капли, можно будет сказать, что конец близок. Но прежде чем он придет, нас будут кормить брюквой.
28 мая 1942
1000 дней войны! Никому из тех, кто отвечает за судьбу страны, и не снилось, что эта война будет длиться долго. В <19>39-м ее называли, возбуждая у народа аппетит, «молниеносной». И немцы попались на удочку пропаганды, утверждавшей, что противник покорится Германии уже после наших первых побед. Даже тем, кто не поддерживал нацистский режим, военные успехи вскружили голову. Тем не менее и сегодня встречаются люди, твердо верящие в неизбежность поражения Германии. И пусть их становится все меньше — они есть. Мы с женой с самого начала были уверены, что эту войну Германия проиграет.