Там, где это возможно, говорю, что противник становится не слабее, а сильнее. Никто мне не верит. Говорю также, что потери противника меня не интересуют. Хочу, мол, слышать о наших потерях. Как правило, соседи по купе пропускают такую реплику мимо ушей. О реальном положении вещей люди знать ничего не хотят. Лишь бы вообще не думать. Лишь бы глотать горстями сладкие пилюли от Геббельса. Да, немцы — особая раса. Интересно, когда придет тотальное протрезвление.
29 февраля 1944
У нашего сына сегодня день рождения. Это случается лишь раз в четыре года. Мысленно он будет в Германии. Подумает и о том, что его родители оказались умнее большей части немецкого народа, который продал свою душу Гитлеру с его идеей завоевания мирового господства. Бедный душевнобольной народ!
3 марта 1944
<Запись в связи с приказом Геринга ко Дню люфтваффе.>
А что говорил господин рейхсмаршал 9 августа 1939 года?
«…мы не дадим упасть на Рурский бассейн ни одной бомбе…»
А что говорил я тогда болтунам, бездумно вторившим ему?
«У вас что, есть железные занавеси, чтобы вражеские летчики не могли проникнуть в воздушное пространство Германии?»
Тогда меня считали гадким «нытиком» и соответственно со мной обращались. Нацисты смотрели на меня косо, ведь я оказывал (как писал г-н Мённиг крайсляйтеру Бакхаусу) «на лаубахское население плохое влияние».
Вот так, непрерывно, с момента «захвата власти», идет борьба с недомыслием масс. Число верящих Гитлеру слегка сократилось. Но главная битва впереди.
7 марта 1944
Если после окончания войны немецкий народ соберется с духом и постарается определить самые мрачные стороны гитлеровской тирании, то пресса и ее сотрудники окажутся в начале обвинительного заключения. Запрет свободы слова — это, по-моему, одно из величайших преступлений по отношению к Германии и немецкому народу. Этих пособников диктатуры надо безжалостно заклеймить и привлечь к ответственности. Надо не дать этим мерзавцам моментально, подобно хамелеону, изменить свои взгляды. После 1918 года печальных примеров такого рода было немало. Сегодня он — за монархию, завтра — за республику, послезавтра — за фашизм. Добродушие демократии обернулось тогда преступным легкомыслием.
Те из писак, кто, начиная с 1933 года, самым бессовестным и отвратительным образом лгали немецкому народу и обманывали его, должны навсегда исчезнуть из общественной жизни. По меньшей мере они заслуживают наказания в виде каторжных работ. Придет время, и, располагая обилием соответствующего материала, я назову имена и приведу доказательства.
По пачкотне этих моих современников зачастую трудно сказать, кто из них гнусный преступник, а кто просто сошел с ума. Вот имена нескольких журналистов, сочинения которых появились в газетах с 20 по 29 февраля этого года. Из каждого репортажа я привожу наиболее яркие фразы.
Эрих Вагнер (Берлин). «Встанут новые города»:
«…Мы видели, что не следует опасаться трудностей ни в смысле наличия финансов, ни в отношении использования рабочей силы… Руины не будут памятниками разрушения, ибо из пепла наших городов возникнет поистине нечто новое».
Д-р Эдцард Хоббинг. «Клятва пред знаменем»:
«…Фюрер олицетворяет сегодня весь наш народ, а значит, и Рейх. Его требования — это требования немецкого народа, его повеления — это повеления Рейха. <…> Тот, кто сегодня клянется фюреру в верности и повиновении, сам себе уже не хозяин. Он принадлежит фюреру и его народу, им он отдал в залог свою честь. А это означает, что он полностью посвятил себя борьбе за Рейх и стал солдатом на всю свою жизнь.
…Фанатичная и деятельная преданность наших юношей и девушек своему Отечеству — это одна из важнейших гарантий победы и пришествия нового Рейха во всем его могуществе и великолепии».