Сейчас в баре суккуб флиртовала с человеком, со скукой в отражении фиолетовых глаз, накручивала длинные блестящие локоны на палец. А мужчина жадно пожирал ее взглядом, не в силах отвернуться, словно пойманный в ловушку.
Пара светлых фейри, с бледной и неестественно идеальной кожей, обосновалась за соседним столиком. Они тихо шипели друг на друга. Прекрасно все слыша заостренными чувствительными ушами.
Бен что-то пробормотал себе под нос, и я снова взглянула на него. — Записи из закрытой секции, — признался он.
Я приподняла бровь. — Что ты там делал?
Он опустил взгляд на стакан, проводя пальцем по ободку. — Не важно. Главное, что я там нашел. Записи из Десятилетия Отчаяния.
Я едва сдержалась, чтобы не фыркнуть. Мне всегда казалось, что Десятилетие Отчаяния — ужасное название. По-видимому, неудачно пошутил один из выживших, после того как порталы впервые открылись и сверхъестественные создания наводнили наш мир. Но оно прижилось.
— И что? — спросила я, когда Бен моргал все дольше и дольше. Затем страдальчески вздохнул, словно я его раздражала. Пусть скажет спасибо, что не врезала в нос, хотя уже была близка к этому.
— Запись сделана одним из фэйри, в ней говорится о некоем артефакте, подаренном ему несколько сотен лет назад. Фэйри пытался понять, как артефакт вообще попал к ним в руки.
— Значит, он определенно существует, — задумчиво произнесла я.
Бен пожал плечами: — Конечно, он существует. Но спроси меня, какому именно демону сейчас принадлежит.
Я вздрогнула. Один мужчина — или демон — отвечает за Треугольник, сектор, состоящий из Роли, Дарема и Чапел-Хилла. Ничего не происходит в Треугольнике — или в Северной Каролине — без его ведома.
Надеюсь, это не нарушит все мои дальнейшие планы. Но спросить стоило. — И какому демону?..
— Самаэлю.
Я попыталась скрыть дрожь пожатием плеч. К счастью, Бен снова хмуро уставился в свое пойло.
— Он не только принадлежит этому демону, но и по словам фейри, которая ответила на письмо, клинок обладает еще более причудливой магией. Ходят слухи, что он сожрет душу того, кого сочтет не достойным.
Я встала. Уже привыкла к тому, что меня осуждают, считают недостойной. Клинок мог встать в очередь.
Бен моргнул. — Ты уходишь? — Он надулся, а я закатила глаза.
Я испытывала бы неловкость от того, что использовала Бена, если бы он не был одним из моих первых партнеров, когда впервые появилась в городе. После нескольких часов в засаде под дождем, выслеживая кровожадного гнома, Бен решил не делиться со мной наградой и оставил одну на территории злобных гоблинов-красношапочников.
Они очень порочные существа, как и большинство паранормалов, но так же очень территориальны. Их шапочки сделаны из человеческой кожи и требуют постоянной подпитки кровью жертв… именно ею они окрашивают шапочки в красный цвет.
Та ночь стала одной из худших в моей жизни, но я набралась терпения и заставила Бена заплатить. Знала, что он обожает рыться в библиотеке Совета магов. И теперь отыгралась по полной.
По пути на выход завернула за столик с девичником. — Будьте осторожны, когда выйдете из бара, — прошептала ближайшей девушке. Темное платье с блестками обтягивало ее, словно перчатка, а с шее мне подмигивали бриллианты. — Идите от бара на восток, если не желаете застрять тут после наступления темноты.
Она лишь презрительно усмехнулась: — Мы сами можем о себе позаботиться, охотник за головами.
Я лишь покачала головой и отвернулась. Мередит перехватила мой взгляд уже на выходе, и я махнула рукой в сторону девушек, которые в данный момент бухали с гоблином. Мер закатила глаза и кивнула. Она за ними проследит. По крайней мере, пока они здесь.
Проходя мимо бара, я «случайно» толкнула в спину мужика, выдернув того из-под чар суккуба. Она выругалась, когда клиент сонно моргнул.
— Думаю, мне пора домой, к жене, — сонно пробормотал он.
Ночной воздух оказался прохладным и приносил облегчение. Зима уже на подходе, хотя я и не являлась большим поклонником холода, но ненавидела лето. Когда приходилось носить неуместно закрытую одежду, чтобы спрятать оружие. Отступила в сторону от группы пикси, которые пьяно метались из стороны в сторону. Их крылья трепетали настолько быстро, что казались размытым пятном.