Для ландшафтного покрова значительны и значимы переходные зоны — опосредований типа лесотундры с переходной по жизненным формам растительности, зон типа лесостепи, где нет «лесостепной растительности», но налицо мозаичное чередование лесных и степных массивов до зон активного взаимодействия атмосферных фронтов или фронтов боевых действий (представление о первых сформировано на материале вторых в Первую мировую войну). Оценка доли переходных зон — примерно от 1/10 до 1/3 суши. Это эко-тональность. Наличие переходных зон — экотонов между контрастными ареалами — правило. Если аналогом границ в тексте естественно счесть знак точки, фразу «Конец фильма», заглавие текста, то аналоги переходных зон в культуре имеют место на других уровнях. У Бахтина и Лотмана вся культура переполнена границами; однако трудно сделать подобные суждения поверяемыми без концептуально-наглядных схем членения пространства культуры, ее районирования и картографирования.
Для ландшафта, данного в познавательном созерцании (особенно в путешествии) и культурном преобразовании касательно границ налицо парадокс. Ландшафт содержит как свой важнейший компонент не столько границы, сколько проблему границ, разграничения и саморазграничения. Проведение (человеком) границ в ландшафте — культурная практика. Культура постоянно вопрошает о своих границах и границах в себе, сама есть порождение и снятие границ.
Разнообразие ландшафта — и разнообразие характерных направлений. Ландшафт анизотропен, равно природный и культурный. Направление максимального градиента или иное существенное — характерное направление; иногда оно совпадает с осью симметрии. Дифференциация и сложность ландшафта проявляются в наличии комплектов характерных направлений. Реально известные места имеют как минимум три характерных направления. Здесь различия с текстом разительны — как линейный он имеет одно характерное направление, учитывая графическую презентацию — два. Но плану содержания большого художественного произведения (равно и живописному полотну) присуще очень много характерных направлений. Интересно, что и в ландшафте, и в тексте есть глобальные, общие характерные направления (в ландшафте это «север — юг» и «центр — периферия») и локальные характерные направления отдельных семейств мест (аспектов повествования, сюжетных аспектов живописного полотна).
Очень четко структурировано мифологическое пространство, явно полианизотропное с несколькими характерными направлениями, представляющее «полуземной» ландшафт. Однако методологический взгляд порождает вопрос, оно само по себе такое четкое? Или структуралистская метода порождает четкое описание? Правомерен ли семиотический подход к мифологии (тем более иконописи), где отсутствует главный семиотический атрибут — немотивированная связь означаемого и означающего, там эта связь как раз мотивирована; для ландшафта ровно то же самое.
Перечисленные особенности морфологии ландшафта как сплошной среды одновременно имеют телесный и семантический аспекты. Первый означает локализацию «сгустков» ландшафта, а второй то, что эти морфологические элементы имеют смысл для их обитателей и иных наблюдателей, особенно путешественников. Дело не только в том, что возможно какое-либо описание, а в том, что всякое место имеет смысл и ценность для человека (согласно биосемиотике — и для всех живых существ). Сложным представляется вопрос о тех самых лакунах, наличие которых в ландшафте мы категорически отрицаем — областях, которые «ничем не являются». Если считать, что мифологическое пространство полно описывает пространство традиционной культуры и традиционного ландшафта (хотя это и не изучалось), то в нем заведомо нет лакун. От лакун следует отличать необитаемые, табуированные, ценностно-негативные области, но они безусловно имеют смысл, хотя бы понимаемый и описываемый негативно и даже апофатически.
Пространство культурного ландшафта, изученное еще недостаточно, обнаруживает как сходство, так и различие с пространством природного ландшафта; несомненны и преемственность, и изоморфизм пространственных форм.
Оба пространства: сплошны (хотя бы потенциально), закономерно многоаспектно и многоуровнево дифференцированы, полимасштабны, для разных масштабов имеет место своеобразие пространственных форм и закономерностей. Соотношение масштабно-специфичных и масштабно-инвариантных форм — общая проблема самого существования и исследования природного и культурного ландшафтов. Оба пространства представлены в существенной мере зональными (в широком смысле) системами или районами на основе зон с выраженными погранично-переходными зонами (экотонами). Существенны системы характерных направлений, дифференцирующих ландшафт («верх — низ», «север — юг», «запад — восток», «океан — материк», «центр — периферия» и др.). Сложность ландшафта связана с числом и разнообразием характерных направлений; вероятно, эта сложность и может быть представлена числом характерных направлений.