Тема латиноамериканских энтеогенов, между прочим, имплицитно присутствовала в моей жизни с детства. Мой отец, Олег Григорьевич, в 1960-е годы был основателем Клуба кактусистов в городе Днепропетровске. В домашней коллекции суккулентов, собранной им за несколько десятилетий, имела место и лофофора. В течение многих лет, однако, растение росло нетронутым, и научно-технические изобретения, совершённые в этот период отцом, талантливым физиком-термистом, явно с пейотом никак не связаны.
Здесь хочу обратить внимание на еще один, причем весьма странный научный факт. Отчего-то источники почти всех известных на сегодня природных психоактивных веществ — представители флоры (условно включая в нее грибы, об этом см. ниже). К известным на сегодня относительно немногочисленным исключениям, заметим, относятся только низшие беспозвоночные — некоторые губки, и низшие позвоночные — отдельные виды рыб и амфибий. Губки, как известно, по причине их прикрепленности к субстрату очень долго считались растениями и даже некоторое время причислялись к зоофитам («животным-растениям»: др. — греч. ζῷον + φυτóν). Подавляющее число видов животных в мистерии создания для человека веселящих и сносящих ему крышу зелий не участвуют как бы принципиально, — порой довольствуясь, наоборот, участием совместно с человеком в празднике употребления этих зелий. Все мы смеялись (великая сила эмпатии!) над видео про синичек-алкоголичек, пьяных от забродивших на дереве ягод рябины, или читали про ежедневное ведро водки, полагавшееся слону Ивана Грозного — подарку персидского шаха Тахмаспа.
Человек, политическое животное, за компанию с животными неполитическими заточён по одну сторону завесы великой тайны. Созданием зелий для нас с ними занимаются только растения.
Почему так?
Может быть, имеют значение не только галлюцинации и измененные состояния сознания, возникающие при употреблении растительных алкалоидов и иных веществ? Что, если месседжем к нам от мира растений (читай — Одушевленного ландшафта) являются не сами эти образы и состояния, но те каналы, по которым они к нам приходят?
И как тут не вспомнить афористический научный постулат великого Маршалла Маклюэна про «средство коммуникации является сообщением»?
То есть важны не только и не столько сами сигналы к нам от ландшафта — информационные, эмоциональные, образные и пр., — сколько причины этих сигналов, их параметры и механизмы их передачи. Говоря языком информатики — не контент «звонков» к нам, а их метаданные.
Эти «звонки» поступают к нам, судя по всему, с самого нашего появления на Земле, то есть не менее миллиона лет. Но при этом всегда (или почти всегда) воспринимаются не как послание природы, но как ее подарок. Подарок, непонятно чем, но безусловно нами заслуженный — и потому не требующий ни осмысления, ни ответа.
Этот сюжет уже много месяцев не дает мне покоя. Миллион лет упорно буксующего, остающегося односторонним, диалога с нами… Ландшафт, упорно и безуспешно пытающийся с помощью продуктов растительного метаболизма до нас докричаться.
Тему галлюциногенных грибов, имеющую прямое отношение к обсуждаемой здесь проблематике, я не затрагиваю только по причине отсутствия собственного опыта их употребления. Однако хочу напомнить про другое. Про научные гипотезы последних лет о том, что съедаемые людьми грибы, даже самые обычные, а тем более грибы паразитические, поселяющиеся в нашем организме, способны влиять на наше поведение биохимическим путем и, скорее всего, целенаправленно. Идут ли сейчас грибы в наступление или находятся с нами в гомеостатическом равновесии?
Являются ли они в отношении нас только паразитами, или присутствует функция симбиоза?
Насколько феномены мировой цивилизации (да и вся ее история) определяются человеческими потребностями и замыслами, а насколько — потребностями и замыслами управляющих человеком изнутри грибов?
Эта тема может оказаться не слишком близкой к фитософии ввиду разности происхождения растений и грибов: как известно, уже полвека ученые предпочитают говорить о грибах как о третьем царстве живых организмов, отдельно от флоры и фауны. Однако с точки зрения геопоэтики, геокультуры, геоэкономики, геоботаники, биогеоценологии и т. д. грибы, какими бы инопланетными монстрами они в результате дальнейшего изучения ни оказались, — равноправные с растениями участники земного ландшафта.
И, согласно вышесказанному, они являются еще одной веской причиной (и убедительной формой) его одушевленности.