Сима уже перевернулась и слушала своего мужа, пряча слезы у него на груди, точно зная, что он не обманывает, что именно она важна, а не обстоятельства, статусы или отношение окружающих... Неважно, сколь долго цветут одуванчики - это многолетние растение с крепкой корневой системой...
~*~*~*~
- Чем ты расстроена?
- Нас закрывают, - она гладила свой едва округлившийся живот.
- Знаю... думаю, это к лучшему, откровенно говоря, я бы хотел, чтобы ты больше была дома.
- Для чего я тогда училась?
- Тебе пригодится твой диплом и знания, я уверен в этом, тем более - ты потратила столько сил и времени на институт, но пока... пока... давай подумаем о другом.
Он смотрел и видел, что она не может думать...
- Сима? Просто скажи это.
- Алину переводят... это далеко... её никто никогда не усыновит...
Он вспомнил худую, низенькую для своего возраста девчушку с вдумчивым взглядом. Его жена занималась с ней дополнительно, в результате преодолев некоторое отставание в развитии.
Сима гордилась «своей девочкой», и хотя заведующая и предупреждала её: «Не привязывайтесь к детям», у Симы не получилось. Как не получилось у Оси не привязаться к худенькой девушке с карими глазами...
- Она славная девчушка.
- Да, - молчаливые слезы лились из глаз, это не были слезы отчаяния, это были слезы обречённости, неминуемости, неизбежности, - славная.
- У нас будет мальчик...
- Да, ты сам видел, - она просияла.
- И девочка...
- Как?
- Думаю, нашему сыну нужна старшая сестра.
- Это возможно?
- Почему нет, мы рассматривали такой вариант, помнишь? Так почему не пересмотреть обстоятельства?
- Но людям с ВИЧ-статусом...
- Мой отец - один из лучших адвокатов страны... мы победим.
- Правда? Ты ж понимаешь, что это будет нелегко. И потом, она сложная девочка, адаптация, возможно, затянется.
- Хм... сложная девочка, говоришь, значит, в маму пошла.
~*~*~*~
- Мааааам, он снова описался!
- Поменяй пелёнку.
- Может, памперс?
- О нет, зайка, слишком жарко, - невероятная жара стояла в июле, солнце просто лилось огненным потоком на головы людей.
В небольшом коттедже не было кондиционера, Сима заказала, хотя бы на кухню и в гостиную, но нужно было подождать. В коттеджном посёлке, куда совсем недавно перебралась семья из четырёх человек, практически не было зелени. В планах было озеленение, строительство детских и спортивных площадок, садика и школы.
Они выбрали с мужем этот вариант жилья, поняв, что с их сбережениями и процентной ставкой, этот коттедж был весьма неплохой альтернативой маленькой квартирке на окраине города. То же время в пробках, но больше свободного пространства и свежий воздух.
Появившийся в дверях мужчина напугал Симу, она была одна с детьми... но, приглядевшись, она узнала его. Она узнала бы его в любом случае - Иосиф слишком походил на своего отца.
- Это и есть та Алина? - он смотрел вопросительно на выглядывающую из-за двери девочку, на лице которой читался испуг.
- Да, иди сюда, доченька, и Костика принеси, пожалуйста...
Появившаяся девочка разительно отличалась от женщины в простых шортах и майке, которая сейчас держала на руках кареглазого мальчика. Девочка была светловолосой, с почти бесцветными бровями и ресницами, бледная, отчего большие, зелёные и невероятно взрослые глаза выглядели чужеродными на её бледном лице.
Сима хотела вести себя спокойно со свёкром, но поминутно смотрела на часы и ждала прихода мужа.
- Думаю, я хотел бы поговорить с тобой, Иосиф не станет меня слушать.
- Что вы хотели? - вспоминая презрительный взгляд и стопку наличных, протянутых Еленой Семёновной, «и мы забудем это недоразумение» в сторону белого платья Симы, которое они выбирали с мамой, и которое так понравилось Осе накануне.
Он молча протянул пластиковую карту, она не пошевелилась, только крепче прижала к себе малыша, который собрался засыпать и сейчас дёргал мамины отросшие волосы, запутывая пухлые пальчики в темных локонах.
- Тут хватит, чтобы оплатить кредиты... и останется.
- Не надо.
- Серафима... Сима, я хочу помочь... не тебе... сыну и внукам, - он улыбнулся, глядя на Алину, которая сидела, натянувшись, как струнка, и Сима понимала её страх, понимала, что Алина боялась, что её сейчас заберут.
- Нам не нужна ваша помощь.
- Я знаю, я всё знаю... но вам нужна помощь. Тебе нужна, Алине нужна... послушай, я вовсе не в восторге от тебя или от ситуации. Но меньшее, что я могу сделать для своего сына - это помочь... вот так. Подумай, Иосифу будет легче, ему нужно подумать о кандидатской... тебе могут понадобиться деньги в любой момент, вашим детям... не нужно проявлять лишнюю гордость, ни к чему это. Мир устроен так, что многое зависит от денег... не всё, но многое. Мне не нравится выбор сына, но я уважаю его решения, его последовательность, его верность своему выбору. Он сделал свой выбор, и пусть я им недоволен, я счастлив тем, что Иосиф поступал и поступает, как подобает мужчине... И пусть он упрям, но он мой сын. Очень скоро ты сама убедишься, каково это - иметь мальчика в нашей семье. Я тоже в своё время ушёл из дома... дай Бог вам не совершать наших ошибок... но деньги всё же возьми.
- Это папа папы? - вдруг возник голос Алины.
- Да, я папа твоего папы...
- А можно тебя потрогать?
- Можно, - он раскрыл объятья, - но лучше обнять, ты ведь Алина?
- Да, - она, не шевелясь, стояла в руках мужчины, - мне папа сказал, что ты помог меня забрать, я даже рисунок нарисовала, но потом потеряла, можно, я тебя просто поцелую? Я чуть-чуть.
- Можно... я же твой дедушка.
- Она обычно такая робкая, - приехавший Ося, молча наблюдавший какое-то время за сценой объятий. - Мама?
Увидев отрицательное качание головой, даже не удивился.
- Придётся обойтись без гризайля... - задумчиво.
- Иосиф, твоя жена - чудо, - рассмеялся.
- Я знаю, я знаю...
Через час дорогая машина отъезжала от коттеджа.
- Я вернула карту...
- Молодец.
- Думаю, он ещё раз привезёт...
- Вот уж не сомневаюсь, - смеясь. Иосиф сын своего отца. - Только становясь сами отцами, мы можем понять своих отцов.
- Он сказал, что стал сегодня дедом. Дважды.
- Кстати, по поводу «дважды».
- Что?
- Кто-то должен своему мужу приятное. Дважды.
- Имей совесть!
- Это не совесть, это справедливость... кто-то уснул, оставив меня ни с чем, я не жалуюсь, но дело принципа. - Он поднял на руки свою жену, отметив, что она лёгкая, как одуванчик, заглянув в глаза, увидев там то, что искал - веру в будущее.
Веру в их будущее, и неважно, сколь мало живут одуванчики и сколь долго - горы.