И с какой радости это все на мою голову? Ведь я должен был быть идеальным солдатом и сражаться на передовой, а у меня тут всего по не многу. Может доложить куда нужно, с другой стороны вроде как свои. Поднимаюсь с кровати и окидываю взглядом комнату. Где-то тут у меня была бумага и карандаш. Накидаю ка я статейку для земляка. Только представить нужно все в выгодном для меня свете. Надеюсь все не закончится перестрелкой или запутанной интригой.
Исписав десяток листов, скептически осмотрел получившееся и вычеркнул половину. Со второй попытки получилось уже что-то стоящее. Не пропали мои старания, набил уже руку в бумагоморании. Скоро такие буду истории заворачивать, что не подкопаешься!
На следующий день я с утра пораньше наведался к Степану. Освободиться удалось только к обеду. Все же после разговора с ним осталось какое-то двоякое впечатление. Зато я определился что ноги моей там больше не будет. Слишком много приключений мне выпадает.
Послонявшись еще немного по городу, пошел к Канцлеру. Придется отстоять очередь, да и не факт что примут. Только лучше бы побыстрей на фронт. Мне этот небольшой отпуск ни туда ни сюда. Его мне здесь делать, ни знакомых ни друзей. Пара человек не считается, ибо первый канцлер, а второй с головой в разработке танков.
Окончательно запутавшись в своих желаниях чуть не столкнулся с прохожим. Извинился и пошел дальше. Тяжело как-то на душе. А все этот Степан виноват, зараза! Почти ведь определился что нужно сейчас играть на стороне Германии, ради менее кровавого бедующего. Так нет же растеребил, поднял воспоминания о родине.
— Что-то ты какой-то хмурый. — Каприви меня все же принял.
— Да вот что-то тошно мне. На фронт хочу! — Развожу я руками и жду что он скажет.
— То что ты на фронт хочешь это хорошо, даже правильно! — Кажется он принял мои терзания за переживания о родине. Оно даже к лучшему. — Но я пока не могу. Придется тебе немного поработать героем. — Я аж замер. Что он мне опять уготовил? — Да не переживай ты просто нужно покрасоваться для газет с новой наградой.
— Фух! — Облегчённо выдыхаю.
— На приеме у кайзера! — Добивает он меня.
Стою, стараюсь не отсвечивать и вообще всячески стараюсь избегать внимания. Ну Каприви, ну удружил. На устроенном Кайзером банкете сообразимся весь свет империи. И самое главное я никого из них не знаю! А ведь половина из них в штатском. Журналистов еще можно отличить, они одеты победнее и у многих блокноты в руках.
Вот кто тот усатый гражданин в повелительном тоне общавшейся с двумя генералами? Кайзера я конечно узнаю, только нет у меня желания ему на глаза попадаться. Я вообще в последнее время пересмотрел свои планы на будущие. Лучше влиять на события косвенно, чем лесть в тот гадюшник который именуется высшим светом.
Беру бокал шампанского и перемешаюсь к окну. Отсюда и вид хороший и народу рядом почти нет. Ну вот сглазил, в мою сторону движется один из журналистов. И упорно так, как танк. Сворачивай давай! Кому говорю сворачивай! А нет все же по мою душу пришел.
— Чем могу быть полезен? — обращаюсь к подошедшему.
— Я представляю одну из газет. Не могли бы вы ответить на несколько вопросов?
— Тогда и вы ответьте почему, почему именно я? Вы так целеустремленно шли.
— Вы поверите если я назову это профессиональным чутьем? Вижу что нет. Просто вы очень выделяетесь на общем фоне.
— Правда? — Хотел как лучше, а получилось как всегда. Вместо того чтобы прикинуться ветошью сам же и привлёк внимание. Об этом и спросил собеседника.
— Очень просто, вы не с кем не общаетесь и выглядите так словно желаете провалиться под землю. Да не переживайте вы так. — Видно мои эмоции отразились на лице. — Ищите во всем свои плюсы. Пока беседую с вами, вы не так и выделяетесь.
— Хоть какая-то хорошая новость. — Усмехнулся я. — Задавайте свои вопросы.
— И так. — Он раскрыл блокнот и вооружился карандашом. — Я хочу знать ваше имя, и как вы попали на банкет.
— Леонард Шульц. Попал сюда по приглашению канцлера.
— Как интересно. Но за какие именно заслуги вы удостоились чести присутствовать на мероприятии?
— Думаю не смогу ответить на ваш вопрос. Господин…
— Хайнц. — Подсказывает журналист.
— Так вот господин Хайнц. Поскольку я был занят службой, то не следил за новостями. И могу сказать, то чего не следовало. Поэтому…
— Понимаю. — Хайнц кивает. — Тогда скажите что вы думаете о ситуации в целом.