— Смотрите, что у меня есть, — я примиряюще поднял руки, не желая скандалить с ним, и полез за пазуху. Вытащил "Эльфийский кулон стихий" и сказал. — Пойду я и только я. Прикоснитесь.
Некоторое время притихшие ребята трогали пальцами камешек, уважительно кивали и отходили в сторонку. Всем стало понятно, у кого тут самая высокая магическая защита.
— Водонос...
— Экипировка это не самое важное, Анька, по сравнению с тем, что мы сегодня получили. Мы узнали, как фармить гнома и теперь узнаем, что он нам подарит. Сгорит она на мне или не сгорит, мне абсолютно безразлично. Лук я не потеряю, кулон тоже. Остальное неважно.
— А у тебя есть яйца, Водонос, — уважительно кивнул Климус. — Да и мужик ты толковый. Как ты понял, что после того как взорвётся машина, вырубятся големы?
Хоть я этого не понимал и совершенно не знал, что произойдёт именно так, а не иначе, но логика событий сама подсказала направление. Я действительно считал, что убивать големов бессмысленно и, как показало время, оказался прав. Но я совершенно не знал, что будет именно так.
— Предчувствие, — соврал я, так как не хотел тратить время на объяснение. — И сейчас, у последней черты, оно мне опять подсказывает, что лишь я выживу в лаве. Мой кулон меня спасёт. От вас лишь надо, чтобы вы стояли у двери и ждали меня. Всем хилам задача номер раз: если магическое исцеление пройдёт сквозь барьер, используйте без остановки. Если нет, стегайте меня кнутами нещадно, покуда будете дотягиваться. Я должен жить!
— Водонос, давай всё же пойду я, — оживший Ярослав, всё это время лишь хмуро слушавший разговоры, всё же решился предложить свои услуги. — На мне "эпический" шмот и такая же бижа. У меня в раза в три-четыре больше здоровья, чем у тебя. Я выживу... И плевать, если сетовые ботинки расплавятся...
То как он это произнёс, отчётливо давало понять, что ему совершенно не плевать. И именно поэтому он долго стоял на месте и молчал. Думал и решался. Но решился он в итоге или нет, было не важно. Я бы всё равно никому не дал зайти в лаву, зная, что мои шансы в ней выжить куда выше других.
— Нет, Ярослав. Я пойду. И я показал почему. Ждите меня тут и не дайте чёртовой двери захлопнуться.
Я отвернулся от стоявших рядом ребят, отправил лук в инвентарь от греха подальше и снял ботинки.
— Не надо, Водонос. Одень. В статах потеряешь, — тихо сказал Макс, провожая меня печальным взглядом. — Так проживёшь дольше.
Я кивнул и вернул обувь на место. Внимательно посмотрел на медленно увеличивающийся в размерах оранжевый купол, блокирующий вытекающую лаву. Он закрывал щели металлического пола и она скапливалась внутри, словно вода в ванной. Все големы, волею судеб оказавшиеся рядом с прорывом, уже давно расплавились и сгорели и лишь небольшой сундучок да два предмета экипировки плавали на поверхности.
Я подбежал вплотную к барьеру и просунул через него руку. Чертыхнулся и резко выдернул обратно. Буквально за секунду от жара прочность просела с 300 до 298 единиц. А значит, с помощью нехитрых подсчётов можно догадаться, что примерно через 2 с половиной минуты я останусь абсолютно голым. Вся моя недешёвая экипировка испарится, словно её и не было.
Я судорожно вздохнул и обернулся. 35 пар глаз наблюдали за мной. Никто из ребят не сказал ни слова, ведь все понимали, что я прав. С таким кулоном только я могу выжить внутри.
— Так, ладно. Хватит, — решительно сказал я. — Все хилы — ко мне! Держаться у барьера и внутрь не заходить. Отслеживать моё "хэпэ", лечить и сообщать криками, когда мне надо выпить зелье жизни. Прорвёмся.
— Удачи, Водонос...
— Стой! — Эмилия вышла вперёд и замерла передо мной. Она явно что-то хотела сказать и я догадывался что. Но то ли ей стало неловко, то ли она просто не нашла в себе сил, никаких слов я так не услышал. Лишь лёгкое сопение.
Я по-доброму усмехнулся, прекрасно понимая, что она чувствует, подбодрил и снял перчатку. Стащил с пальца кольцо, подаренное Отрерой, и протянул ей:
— Сбереги его, блонди. Уж его-то я точно не хочу лишиться. Отдашь, как вернусь.
— Хорошо. Конечно, — неловко кивнула Эмилия. Затем спрятала кольцо, извлекла лютню и сыграла короткую мелодию, повышая магическую защиту. Я подмигнул ей, а затем резко развернулся, чтобы не смотреть в глаза Аньке. Я успел заметить, как они сверкнули, но разбираться сейчас в нашем треугольнике, было выше моих сил.
Я кивнул головой выстроившимся в ряд "хилам" и решительно переступил оранжевый барьер. Пиктограммки дебафов выскочили словно вцепившиеся намертво клещи, а шкала здоровья неумолимо пошла вниз. Сразу стегнули два кнута и через какое-то время раздался крик: