Плюм. Правильно, Кайт! К тому же армия нуждается в минёрах.
Бэланс. Безусловно! Будь на то приказ правительства, мы завербовали бы в наших двух графствах пятьсот шахтеров, и они, как кроты, подрыли бы все неприятельские крепости. Во время осады они полезнее всех ваших минёров.
Скрупл. Что ты можешь сказать в свою защиту, друг мой?
Подсудимый. Я женат.
Кайт. Ну и что? Я тоже.
Подсудимый. Вот моя жена. Вот она, бедняжка.
Бэланс. Вы замужем, любезная?
Женщина. Замужем, как не замужем!..
Кайт. Она, с позволения вашей милости, еще и беременна.
Скейл. Кто совершал бракосочетание?
Женщина. Да вот он. Уж так мы договорились – он будет звать меня женой, чтобы меня за шлюху не считали, а я его мужем, чтобы ему в солдаты не идти.
Скрупл. Прелестная парочка. Послушайте, капитан, может, вы их обоих заберете?
Плюм. Ну как, сержант, согласен позаботиться об этой женщине?
Кайт. Так точно, сударь. Пускай идет с нами до самого моря. А там, коли она захочет утопиться, я постараюсь, чтоб ей никто не мешал.
Бэланс. А теперь, констебль, приведите того мальчишку.
(Констебль уходит.)
Я тут припас вам одного парнишку, капитан, – сроду такого не видывали.
(Констебль вводит Сильвию.)
Бэланс. А вот и мой друг Набекрень. Рад вас видеть.
Сильвия. Ну, что скажете, сударь?
Скейл. То есть как это – что скажете? Так-то вы уважаете суд!
Сильвия. А мне плевать на вас и на ваш суд.
Скрупл. Хватит с ним разговаривать, джентльмены. Такому наглецу одна дорога – в солдаты.
Скейл. Эдакий негодяй и еще не в армии!
Констебль. Такой бабник, что ему только в армии и место.
Бэланс. А ваше мнение, капитан?
Плюм. Парень красивый – в солдаты годится.
Сильвия. Это меня-то в солдаты? А почему бы не ваших недорослей-сынков, позвольте узнать? Те жизнью готовы рисковать в погоне за какой-нибудь лисицей, а как за море поехать да сразиться с врагом – их и след простыл.
Констебль. Там за дверьми женщина, которая обвиняет его в насилии. Прикажете ее привести, ваша милость?
Сильвия. Это ты про свою жену или про дочку, болван? Я вчера имел их обеих.
Бэланс. Пожалуйста, зачитайте дисциплинарный устав, капитан. Мы его сейчас сдадим в солдаты.
Плюм (читает). «Дисциплинарный устав. Пункты о бунте и дезертирстве...».
Сильвия. Постойте, сударь! Еще раз предупреждаю вас, джентльмены, подумайте, что вы делаете. Если вы прибегнете к насилию, вы жестоко поплатитесь за это. Я обращаюсь к вам, мистер Бэланс. Вы горько раскаетесь в содеянном!
Плюм. Послушай, ты, молокосос, – еще одно слово, и я так тебя отрапортую, что тебе небо покажется с овчинку.
Сильвия. Вы очень любезны, грозный капитан, только лучше бы вам помолчать! Я знаю, как охладить ваш пыл.
Плюм. Не обращайте на него внимания, джентльмены, он тронутый.
Сильвия. Вздор! Я из семьи получше вашей, и мой отец ничем не уступит любому из сидящих за этой кафедрой. Я наследую тысячу двести в год!
Бэланс. Так и есть – сумасшедший. Читайте устав, капитан.
Сильвия. Постойте! Ответьте мне, мистер Бэланс, – будь я вашим единственным ребенком, вы бы так же со мной поступили?
Бэланс. Нет. Будь вы моим сыном, я сперва отправил бы вас в Бедлам[37], а потом уж на военную службу.
Сильвия. Но пожалейте моего отца, сударь! Среди тех, кто служит отечеству, мало найдется таких добрых, благородных, решительных и справедливых, как он. Я его единственное дитя. Если он меня потеряет, он этого просто не сможет пережить.
Бэланс. Ну и дурак будет. Капитан, если вы тотчас же не заберете этого мальчишку, я покину заседание.
Плюм. Кайт, я буду читать, а ты пока раздай вербовочные деньги.
Кайт. Слушаюсь, сэр. Джентльмены, смир-но!
(Плюм читает «Дисциплинарный устав».)
Бэланс. Чудесно. И очень прошу вас, капитан, не отпускайте этого малого с военной службы ни под каким предлогом. Введите остальных!
Констебль. Все, с позволения вашей милости.
Бэланс. Как это – все?! Два часа тому назад их было пятеро.
Сильвия. Совершенно верно, сударь. Этот прохвост констебль отпустил остальных за взятку. Он берет одиннадцать шиллингов с головы. По закону-то ему полагается десять шиллингов за каждого завербованного, вот и выходит по шиллингу о человека чистой прибыли.