- Куда ведет эта дорога? В какую деревню?
- Сичас проедем Колково, после по краю леса - до Кузаново. Оттуда я поверну налево. Прямо - верстах в семи - дом лесника Семена. Ох, и занудливый же мужик, этот самый Семен! - не то с осуждение, не то с восторгом, воскликнул возчик. - От него медведи шарахаются, не то, что люди...
Значит, единственное место, где может укрыться Лягаш - дом лесника...
* * *
Перед выездом из Москвы Неелов успел подать сигнал тревоги в Савелово и в Кимры. Передал приметы Кариеса, настоятельно попросил в случае сопротивления защитить Козу, не ранить, тем более, не убить перспективного агента уголовного розыска.
Больше всего Ивана настораживало появление нового действующего лица разыгрываемого "спектакля" - какого-то Корня. Откуда он взялся, кто его подставил к лягашскому телохранителю? Уж не связан ли этот Корень с Удавом?
Если причастность его к подпольной офицерской организации действительно имеет место, возникает совершенно новая ситуация. Прийдется не просто осуществить захват Лягаша и его шестерок - защитить их от боевиков. А стоит ли заниматься подобным малопривлекательным делом? Пристрелят садиста и палача - туда ему и дорога. Так же как и его замаранных кровью жертв пехотинцам. И все же чувство долга отвергало такой вариант развития событий. Привык Иван рассуждать, отталкиваясь от законов и статей кодекса, внедренно в него это многолетней работой государственного сыщика.
Так все же кто такой Корень?
Получилось так, как и предполагал Иван. Тайная блокада прибывшей на конечную станцию электрички ничего не дала - ни Кариеса, ни проститутки не обнаружено. Скорей всего, они вместе с таинственным Корнем сошли на какой-нибудь промежуточной остановке перед Савелово.
Сыщики, прибывшие с Нееловым, подкрепленные местными сотрудниками, бросились обследовать близлежащие станции и платформы между Савелово и Талдомом.
На второй день поисков вышли на разговорчивую дамочку, лузгающую семячки неподалеку от платформы. Она охотно поведала о странном мужике, расспрашивающем её о местных грибных местах. В результате беглого опроса выяснилось - Кариес. Его медвежьи ухватки, его буйволиная шея.
- Сразу под юбку полез, нахалюга, - распевно говорила женщина. Судя по голосу и расширенным зрачкам "охальничание" мужика пришлось ей по вкусу и она была не против продолжения "знакомства". - Едва удержалась, штоб не плюнуть в бесстыжие гляделки... Нынче - не мужики - одни козлы вонючие... О грибках спрашивает тот самый козел, а руку за пазуху запускает. Хотела огреть его палкой да поопаслась - воткнет нож в пузо и не поморщится...
- Один он был?
- Ежели бы один... Какая-то мамзелька, сразу видно - потаскуха, и мужик. Вежливый такой, обходительный... Тот больше интересовался - много ли людишек ходят по лесу, не наведывается ли милиция... А мне-то что до грибников и милиционеров - своих забот хватает...
- Куда ушли?
- Бес их знает! В лесу тропки не считаны, куда хошь, туда и сворачивай... По-началу подались вон к тем амбарам... Там их, похоже, поджидал мужик на телеге...
Рассуждая точно так же, как недавно боевики Удава, Иван утвердился в мнении: единственное логово - дом лесника...
Глава 26
Остановив телегу возле бревенчатых, потемневших от старости, ворот, лесник громко позвал жену. Та, покачиваясь на больных ногах, выбежала навстречу.
- Привечай гостей. Подай хлеб с салом. Три дня не жди.
Груня вынесла мужу продукты, завернутые в белую тряпицу. Семен подхлестнул лошадь и уехал в лес.
- Пожалте, гостеньки дорогие, - елейным голоском пригласила приехавших в дом лесничиха. Больше обращается к Козе, обходит взглядом Кариеса. Степан все жданки проел, в окно, бедолага, выглядывает - не едут ли дружки милые, его позабывшие...
Степаном отрекомендовался Лягаш. Ждет, значит, подбитый пулей в лет, бандитский главарь, с ожесточением подумал Кудряш. Сейчас наступит в жизни наркомана и убийцы последняя минута. Две пули - ему, остальные телохранителю.
И вдруг Кудряш будто споткнулся. А как быть с женщинами, особенно - с женой лесника? Дело не в моральной травме: проститутка и не такое видела, Груня поохает, поахает и успокоится. Нагрянут сыщики и следователи, пока разберутся - замучают допросами да очными ставками. Глядишь, ещё и посадят подозреваемых в преступлении в следственный изолятор...
Нет, торопиться Слава не станет - ликвидирует Лягаша на нейтральной территории, во время прогулки по лесу. Только вот как выманить бандюгу из избы?
Когда Кариес, подталкивая перед собой дорогостоящую телку и держа под руку "фельдшера", перешагнул порог горницы, их встретил ствол пистолета, направленного на "дорогих" гостей. Знакомая картинка - Лягаш не расстается с оружием, всегда держит его наготове.
Кариес издали показал чемоданчик, подчиняясь нетерпеливому жесту хозяина, приблизился и положил его на стол. Чемоданчик перекочевал на пол, пистолет - под рубашку.
- С приездом, дружаны.
Танцующей походкой Лягаш подошел к женщине. Похлопал по выпирающему заду, бесстыдно задрал короткую юбчонку, ощупал мощные груди. Нервно засмеялся.
- Молоток, Кариес, услужил.
Косясь на прибывших, приоткрыл крышку чемодана, достал оттуда две стопки денег, небрежно швырнул их телохранителю. Тот поймал "премию" на лету, благодарно оскаблился.
- Все сделал, как велено?
На Корня - никакого внимания. Такое равнодушие к человеку, прощенному и желанному, опасная примета. Кудряш независимо уселся на табурет, положил ногу на ногу, скрестил на груди руки. Дескать, все понимаю, но ничего не боюсь. Показать страх - подставиться под пулю.
Лягаш покосился на него, скривился, но промолчал.
- Все выполнил, босс. Башли взяли, но вот офицерик...
Главарь пренебрежительно отмахнулся - судьба отработавшего пехотинца его не интересовала, при необходимости легко найдутся десятки желающих, главное - инкассаторские башли - под задом.
- Сторожа и девку замочили?
- Фомка работает. Пообещал цыкнуть...
Удовлетворенный кивок. Фомке главарь верит, сказал - сделает. Лягаш пристроил на лице приветливую гримасу повернулся к фельдшеру.
- Рад видеть тебя, Корень. Побазарим в лесу, на свежем воздухе. Люблю свежатинку, болячки отступают, душа радуется... Пошли, Кариес, прогуляем дружана...
В доброжелательном приглашении "прогуляться" так и выпячивается острая угроза. Как и Кудряшу, не хочется главарю марать кровью дом лесника, пугать и без того напуганных женщин. Вон как изменилось лицо Козы - слезами налились глаза, задрожали руки.
Отказываться от "прогулки" нельзя, нужно оттянуть время, Пахомов с боевиками, наверняка, находятся уже рядом.
- Прогуляться не прочь, - беззаботно согласился Кудряш. Действительно, лесной воздух целебен. Говорю, как медик.
- Вот и пошли.
Двинулись по малозаметной тропке в затылок друг другу. Как разведчики в годы войны. Впереди - Лягаш. Сорвал ветку, жадно вдыхает в себя терпкий аромат листьев. За ним - Корень. Ему на пятки наступает Кариес. Рука в кармане греет оружие. Приговоренного к смерти ведут к месту казни...
Прошли метров двести.
Неожиданно Лягаш резко обернулся. Ствол "макарова" направлен на Кудряша.
- Кариес, возьми его "пушку".
Телохранитель выдернул из-под ремня брюк славкин пистолет, умело провел ладонями по телу в поисках второго. Не нашел и отступил вбок - босс далеко не снайпер, вполне может промахнуться и влепить пулю "другу" и охраннику.
- Признавайся, падла, скурвился?
Корень равнодушно пожал плечами.
- Ежели бы скурвился - не появился. Нервный ты стал, босс, лечиться нужно. Вернемся - сделаю укольчик...
Обычно, при упоминании "укольчика" настроение Лягаша резко меняется, он становится добрей и приветливей, послушно оголяет руку.
На этот раз не получилось.
- Ништяк, все одно знаю - скурвился! - запищал он с такой силой, что с ветки сорвалась перепуганная птаха, а Кудряш оглох. - Продался ментовским рожам, сявка, думал - прощу. Ан, нет, не будет тебе прощения!