- Солдата? – переспросил чабан, нервно оглянувшись на юрту и потерев свой подбородок.
- Да, солдата, - подтвердил свой вопрос Владимир.
Мужчина несколько мгновений молчал, размышляя о чем-то, затем улыбнувшись, предложил:
- Заходи в гости, начальник, барана резать будем, бешбармак кушать будем…
- Некогда кушать,- оборвал мужчину Владимир, заприметив в его поведении какое-то внутреннее напряжение. Желая вернуть разговор в нужное русло, он еще раз, уже более строгим голосом, спросил: - Вы нашего солдата сегодня здесь видели?
Мужчина какое-то время стоял молча, словно о чем-то размышляя, затем повернувшись, зашел в юрту. Через минуту он появился вновь.
- Вот… - чабан протянул лейтенанту длинный прочный поводок от служебной пограничной собаки. – Это мне солдат дал,… и это тоже,- чабан высыпал в руку Владимира горсть дефицитных у чабанов, ковочных конских гвоздей.
- Что, подарил, что ли? – удивился Владимир.
- Почему подарил? – зло усмехнулся чабан. – Он у меня бешбармак кушал, водка пил, обещал на мой дочка жениться…
Владимир почувствовал себя так, будто ему в лицо плюнули.
- Где сейчас этот урод?!- задыхаясь от гнева, спросил он, беря из рук чабана поводок от собаки и возвращая ему ковочные гвозди.
- Туда пошел,- мужчина показал рукой вглубь удаляющейся вдаль долины.
Ругаясь последними словами, лейтенант бросился в ту сторону, куда указал чабан. На душе было тяжко: не думал он, учась в пограничном училище, что ему придется бегать, как сумасшедшему, по горам в поисках своих же солдат.
«И откуда притащили к нам этого хорька»,- со злостью думал он, вспоминая Асхакова.
Бежали они минут двадцать. Сильно хотелось пить, а жаркое солнце безжалостно продолжало палить над его головой.
Наконец, поднявшись на пригорок, метрах в пятидесяти от себя Владимир увидел еще одну юрту. Вокруг нее было пусто.
Владимир быстрым шагом подошел к юрте и постучал в узкую дверь.
Ему не ответили.
Владимир толкнул дверь и заглянул внутрь. Вдали напротив на толстой кошме спала женщина лет тридцати. Рядом с ней на полу лежали две глубокие алюминиевые тарелки с бурсаками и сыром, лепешка и курдюк с кумысом. Воздух в юрте был тяжелый, спертый.
Владимир еще раз настойчиво и громко застучал по двери и женщина проснулась. Она растерянно-настороженным взглядом посмотрела на офицера своими широко расставленными серыми глазами и, встав на ноги, что-то сказала на своем языке.
- Вы солдата сегодня здесь видели?- показывая взглядом на вошедшего следом за ним Корнева, спросил Владимир, поняв, что женщина не говорит по-русски и пытаясь таким способом растолковать ей свой вопрос. – Ну, солдата?.. Солдата?..- положив руку на плечо Корнева, он еще раз уточнил свой вопрос, видя, что та смотрит на него непонимающими глазами.
Неожиданно, женщина, нагнувшись, протянула руку под слой сложенных многочисленных одеял и, достав оттуда штык-нож от автомата, протянула его офицеру. При этом на ее лице промелькнул не то гнев, ни то упрек.
- Водка…- сказала она по-русски и пальцем показала туда, где стояло помойное ведро: там рядом с ним стояла пустая бутылка из-под водки.
После мгновенного шокового оцепенения, Владимир снял с головы свою зеленную фуражку, вытер ладонью вспотевший лоб и не в силах сдержать ярость, прошипел:
- Поймаю - убью гада!
Выбежав из юрты, он огляделся и, обращаясь к женщине, вышедшей за ним следом, спросил:
- Куда он пошел?.. Куда, спрашиваю, солдат пошел?- вновь, указывая взглядом на Корнева, стал допытываться Владимир.
Женщина не понимала.
Владимир с восьми до пятнадцати лет прожил вместе с родителями в Казахстане и некоторые слова, которые он тогда слышал, вдруг стали сами выплывать откуда-то из глубины его памяти.
- Кайда барасен?- спросил он женщину по-казахски.
Женщина махнула рукой туда, куда ушел Асхаков.
- Давно? – Владимир постучал пальцем по циферблату часов.
Подойдя вплотную к офицеру, она внимательно посмотрела на его часы и ткнула пальцем в цифру четыре.
Владимир прикинул разницу: выходило, что тот, уйдя отсюда в четыре часа, уже более трех часов где-то скрывается. Но где?
Прощально кивнув женщине, он, срываясь с места, бросил Корневу:
- За мной!..
Владимир был в шоке. Он ожидал чего угодно, но такого…
«Если так дальше пойдет,- вдруг со злостью подумал он,- то следующим предметом обмена или продажи автомат будет».
Подумав об этом, Владимир тут же испуганно остановился, пытаясь вспомнить: не оставался ли в пирамиде лишний автомат после того, как все разобрали свое оружие, поднявшись по команде: «В ружье!». Но как он ни напрягал память, вспомнить, никак не удавалось.