Жизнь – штука поразительно непредсказуемая и изменчивая. Где ожидаешь легкого участка, обязательно выйдет неимоверно сложный, а где уже приготовишься к смерти, преподнесет тебе вдруг неожиданный подарок. Именно так и произошло в том боевом выходе, который-то и запомнился Игорю Николаевичу как непохожий на остальные своей азбучной простотой. Все произошло, как в волшебной сказке. Они довольно легко обнаружили секретный пункт боевиков, в котором, кроме хорошо налаженного мини-производства, был еще солидный продуктовый лабаз. Все находилось именно там, где кэп на карте поставил карандашом аккуратный крестик. Майор Дидусь расставил охрану, выслал разведку и одновременно приказал саперам основательно проверить базу на предмет ловушек – мин и фугасов. Предупредил, чтобы ни в коем случае ничего не касались руками и тщательно осматривали деревья, на которых могли быть закреплены самодельные фугасы или радиоуправляемые мины. Минут через двадцать старший сержант доложил, что на базе взрывоопасных сюрпризов нет. Это казалось настолько невероятным, что комбат не поверил. Дождался докладов трех разведгрупп и приказал выставить вокруг базы наблюдателей. Все было чисто, однако он все еще ждал подвоха. Но делать было нечего, пришлось поверить в фантастическую иллюзию мимолетного счастья. Осмотрев базу лично, он приказал собрать весь имеющийся тротил, специально доставленный для уничтожения производства, а также все мины. Суровый комбат уперся взглядом в мешки с селитрой и серебрянкой, и горькая усмешка судорогой прошлась по его лицу. Как, оказывается, просто создавать орудие промысла на человека, этого зверя, мнящего себя умным и изворотливым…
И Игорь Николаевич задумал рискованный шаг – вместо того чтобы просто уничтожить базу и уйти, он решил угробить и определенное количество подходящих боевиков. Для чего с минерами неугомонный командир расставил несколько замаскированных мин-ловушек и фугасов. Таким образом, чтобы срабатывание одной из них стало сигналом появления на базе боевиков и позволило с помощью дистанционного радиоуправления вызвать детонацию тридцатикилограммового тротилового заклада, уложенного под мешки. Риск состоял в возможном преследовании, в том случае если группировка боевиков окажется крупной. Тогда цена сорока двух жизней будет определяться быстротой достижения ими вертолетов и оперативностью взлета винтокрылых птиц. Но им опять несказанно повезло, с тех пор комбата вообще прозвали везучим. Хотя он-то сам знал, что никакой он не фартовый парень, просто уважение к собственной цели заставляет его мозг постоянно шевелиться, выдумывать что-то новое, рисковать, мучить бойцов и офицеров изнурительными тренировками, просчитывать каждый шаг любой операции.
Когда через три с половиной часа они дождались прихода боевиков, то заставили содрогнуться горы от кощунственного вмешательства в их вековую неприкосновенность. Уходя к вертолетам, Игорь Николаевич увидел на плоском камне большую мертвую птицу с расплющенной, окровавленной головой – ее, верно, вынесло на три сотни метров взрывной волной. На миг комбату стало невыразимо жаль и эту несчастную птицу, и эти величественные горы с райски чистым воздухом, с их феноменальной тишиной. И этот божественный участок земли, как и многие другие участки, они превращают в очередной филиал горящего Ада. Ведь это сигналы, которые подает Природа, и за годы войны он научился безошибочно распознавать их. И удивляться. Тому, что ему не жаль бородатых горцев, которых ему определили врагами, но жаль распластанную птицу, разорванную в ходе людских разборок. И вдруг стало майору стыдно, но не за конкретную операцию, которая развивалась с редким успехом, а вообще за всю их нечеловеческую кутерьму тут, за осознанное распространение чумы в пространстве, от которой гибли и противник, и они сами. Нет, не научились они любить ближнего, не умеют любить и себя, еще не время! А когда придет это время и придет ли?!
Спазм первого, самого сильного шока позволил маленькой группе оторваться от жаждущих мести боевиков. «Вертушки» во главе с Вишневским смиренно ждали их с отправленной к ним еще раньше большей частью отряда, и группа прикрытия, с которой оставался и комбат, без единого выстрела откатилась к уже гудящим двигателями вертолетам, успев расставить на пути боевиков несколько мин на растяжках. Одна из них оглушительным взрывом возвестила о раскрывшихся для кого-то смертельных объятиях, когда вертолетный караван был вне досягаемости переносных зенитных ракет. Уже через час полковник Сухоруков докладывал в штаб дивизии о небывалом успехе, выпавшем на долю его части.