1942 год стал годом начала угона трудоспособного населения с оккупированных территорий. По данным немецкой статистики, к 30 июня 1944 г. в Третьем Рейхе насчитывалось 2 792 699 восточных рабочих («остарбайтеров»). На Нюрнбергском процессе указывалось, что из Советского Союза за всю войну принудительно вывезено 4 978 735 человек [62, 55]. Любопытно, входит ли в это число первый поезд в Германию из Киева, набранный досрочно, состоявший исключительно из добровольцев и отправленный 22 января 1942 г. под гром оркестра. Саботаж отправки начался тогда, когда стали приходить первые письма из Германии, произведшие впечатление разорвавшейся бомбы [41, 258–259].
С 22 июня по 26 сентября 1941 г. боевые потери Вермахта достигли 534 000 убитыми и ранеными, что составило 15 % общей численности германских войск Восточного фронта, а в группе армий «Центр» — 18–20 %. К концу года потери увеличились до 800 000 [26, 296]. Тогда начали действовать так называемые «хиви» (Hilfswilligen — добровольные помощники), появившиеся еще летом. Никакого разрешения для их набора в Действующую армию ни ОКВ, ни ОКХ не давало. Набирались «хиви» из лагерей военнопленных в оперативной полосе фронта, на оккупированных территориях, из оставшихся в тылу и разошедшихся по деревням окруженцев. Немцы использовали добровольцев в качестве шоферов, ремонтников, конюхов, саперов и охранников. Они выполняли любую работу, позволяющую заменить солдат Вермахта. В урегулировании положения «хиви» главную роль сыграл начальник 2-го сектора организационного отдела Генерального штаба ОКХ граф майор К. фон Штауффенберг, в августе 1942 г. издавший приказ по ОКХ № 8000, который устанавливал единые нормы питания всех «хиви» и их количественный предел: на дивизию Вермахта — 15 % от ее личного состава. К апрелю 1942 г. «хиви» насчитывалось в сухопутных частях около 200 000, в июне 1943 г. — до 600 000, в авиации — не менее 180 000 человек. Начальник отдела ОКХ «Иноземные армии Востока» генерал-лейтенант Р. Гелен утверждал, что подлинное число «хиви» неизвестно, так как штабы дивизий скрывали истинную картину от штабов армий и намеренно занижали численность своих помощников. Он же приводил летом 1942 г. общую цифру «хиви» от семисот тысяч человек до миллиона [26, 290–293]. Перевод из «хиви» в категорию «фрайвиллиге» (добровольцев) начался постепенно осенью 1941 г. и означал появление на штатных местах военнослужащих Вермахта советских граждан. Например, к концу 1942 г. 134-я пехотная дивизия Вермахта имела в своем составе несколько тысяч советских граждан (около 40 % от штатной численности), хотя приведенный факт является исключением [73, 43]. По данным ГРУ весной 1943 г. 707-я пехотная дивизия Вермахта на 40 % была укомплектована бывшими русскими военнопленными [53, 264–265]. Немецкий историк, специализирующийся на истории Восточных войск, доктор И. Хоффманн сообщает, основываясь на анализе документов ОКХ, что к маю 1943 г. непосредственно в Вермахте проходило службу от 400 000 до 600 000 бывших советских военнопленных [83, 7]. Уже после капитуляции Германии 20 мая 1945 г. ОКВ предоставило сведения о 700 000 добровольцев из числа советских граждан, находившихся на службе в Вооруженных Силах Германии на 1 мая 1945 г. Из них более 600 000 служили в Вермахте, от 50 000 до 60 000 — в Люфтваффе и около 15 000 — в Кригсмарине [73, 248].
Генерал-майор Вермахта Б.А. Смысловский (он же «Регемау», «Хольмстон»)
Первым активно и организованно стал использовать советских граждан Абвер. Уже в июле 1941 г. при штабе группы армий «Север» развернулся 1-й русский учебно-разведывательный батальон под командованием майора Регенау (легендированное имя Б.А. Смысловского), бывшего начальника штаба Восточного отдела РОВС, занимавшего в 1920 г. должность начальника разведывательного отделения штаба 3-й русской армии. В течение 1941–1942 гг. этот батальон развернулся в 12 учебно-разведывательных батальонов, укомплектованных на 85 % бойцами и командирами РККА, а на 15 % — участниками Белого движения. В 1942 г. на их основе был сформирован 1001-й гренадерский полк Абвера для организации разведывательно-повстанческих операций за линией фронта [8, 11–12]. Всего за годы войны через Варшавскую, Бальгинскую, Брайтенфуртскую, Нойкуренскую и прочие разведывательные школы Абвера прошло не менее 20 000 советских граждан, обученных для разведывательной деятельности в тылу Красной Армии и СССР [67, 174–175].