Собаки пристально смотрели на Мазуто. Если бы он сделал хоть одно движение, пытаясь убежать, они бросились бы на него. Но колумбиец стоял. Черные блестящие носы собак шевелились — они принюхивались к его запаху. На свое несчастье, Мазуто весь покрылся липким вонючим потом. Собаки почуяли, что от него несет страхом, и шерсть начала подниматься на загривках этих чудовищ. Их носы к тому же уловили в поте Мазуто примесь специфического запаха негритянской расы — запаха жертв многих поколений их предков.
Не издав ни звука, один из псов оттолкнулся задними лапами и прыгнул. Он сбил Мазуто с ног. Колумбиец не успел даже заорать — челюсти пса сомкнулись на его горле.
Вертолетную площадку заливал яркий свет, его давала панель из прожекторов, установленная на мачте. Вторая такая же мачта, освещавшая автостоянку, была повреждена. Сверху сыпались искры, как при электросварке, прожектора гасли один за другим или взрывались, ослепляя напоследок вспышками.
Советник поднялся на вертолетную площадку. Его ослепил не взрыв очередного прожектора, а вспышка ярости: винт вертолета, который должен был уже вращаться на полную мощность, только-только начал раскручиваться. Гибкие лопасти еще провисали под собственной тяжестью. Пока Советник шел к вертолету, какой-то бандит обстрелял его с высоты автостоянки. Телохранители открыли ответный огонь.
Советник влез в салон. Один из телохранителей вскочил следом за ним и на корточках уселся на краю борта. Другой остался стоять рядом. Они следили за тем, чтобы никто не обстрелял вертолет с автостоянки.
— Взлетаем! — заорал Советник пилотам. Один из пилотов обернулся к нему:
— Две минуты, шеф. Мы не набрали мощность.
— Плевать на вашу мощность! Я приказываю взлет!
Яростный голос Советника едва прорывался сквозь рев двигателя над головой. Лопасти винта поднялись, стремительно раскручиваясь. Они секли лучи прожекторов, и от этого на остеклении кабины пилотов замерцала рябь. Старший пилот взял на себя дроссельную рукоятку.
Лыжи вертолета медленно оторвались от плит. Телохранитель вспрыгнул на лыжу, и не набравший еще необходимой мощности вертолет покачнулся и рухнул на площадку с высоты полуметра.
В эту минуту лифт поднял на автостоянку Шура-кена и двух бандитов, которые, пока кабина шла наверх, держали друг друга под прицелом пушек. Как только дверь открылась, Шуракен вывалился из лифта, не обращая больше внимания на «пистольерос», и бросился к выходу.
Одна из стеклянных панелей павильона обрушилась, выбитая автоматной очередью. Шуракен пригнулся, защищаясь от летящих в него осколков.
Бессмысленная и беспощадная потасовка на автостоянке все еще продолжалась. Главные боссы с их дорогостоящей и суперпрофессиональной охраной успели удрать, но бандиты помельче дрались из-за машин и палили друг в друга. По всей автостоянке валялись убитые и раненые, горела подорванная машина, свистели шальные пули.
Шуракен не видел вертолет, стоящий на площадке значительно ниже автостоянки. Но он слышал рев его двигателя. Винт создавал вокруг себя подобие смерча, в его воронку втягивался тяжелый черный хвост, валивший от горящей машины, и легкий сизый туман порохового дыма, висящий над автостоянкой. Видя это, Шуракен понял, что вертолет еще здесь, но сейчас взлетит.
И действительно, над краем автостоянки поднялся мерцающий в лучах прожекторов диск, а затем появилась верхняя часть корпуса вертолета — изящная и отблескивающая, как спина дельфина.
Однажды Командор так охарактеризовал Шуракена: «Это очень волевой человек, думающий. Во время боя он не в безумстве». Сейчас, увидев, как поднимается вертолет, Шуракен обезумел.
В такой ярости, в таком боевом трансе он не был никогда.
Презирая шальные пули, он поднялся во весь рост и ломом пошел через автостоянку. По нему тут же начали палить со всех сторон. Пули рикошетили от плит у Шуракена под ногами, вырывали клочья из кожаной куртки. Но остановить его сейчас не смогла бы даже пуля в лоб.
Добежав до красной полуспортивной «альфа-ромео», Шуракен рванул дверцу и снес ее напрочь. Выкинув из машины оцепеневшего от шока бандита, он прыгнул за руль и буквально на месте развернул мощную и очень резкую в наборе скорости машину в направлении вертолетной площадки. Педаль газа под подошвой его кроссовки пошла в пол.
Машина рванулась, как ракета со старта.
Руки мертвой хваткой сжали руль. Челюсти свело. Шуракен видел только вертолет, медленно всплывающий над краем автостоянки.