19
Кровь из рассеченной брови заливала Шуракену правую половину лица и глаз. Мутная кровавая пленка мешала видеть, он протер глаз кулаком и посмотрел на Ставра. Тот повернул к Шуракену жуткую морду в мазуте, в размазанном в сплошную грязь зеленом гриме и извилистых ручейках пота. Глаза у Ставра были дикие, с неестественно суженными зрачками и кровавой сеткой полопавшихся сосудов.
Из-под воспаленных век две пары глаз упорно смотрели зрачок в зрачок.
Над пустыней поднимался столб черного дыма.
— Будь я проклят, если что-нибудь понимаю, — с отчаянием проговорил Ставр. — Что же это такое?
Почему?!.. Мы взорвали базу! Там, наверно, весь гарнизон погиб…
— Прекрати… — попросил Шуракен. — Я не знаю, честное слово. Прекрати психовать… Посмотри там, в мешке, кажется, есть вода.
Ставр поспешно развязал вещмешок, который они накануне уложили в вертолет вместе с оружием. Он достал термос с разбавленным и охлажденным сухим вином. Шуракен сел, привалившись к узкой железной скамье, привинченной вдоль борта. Он сделал несколько жадных, судорожных глотков и передал термос Ставру. По лицу и груди Шуракена ручьями тек горячий пот. Тело налилось непреодолимой тяжестью. Он чувствовал неровные, болезненные удары своего сердца. Шуракен расстегнул аптечку, помещавшуюся в подсумке на поясе, и достал упаковку амфетамина, сильного стимулятора, входившего в комплект для выживания, но пользоваться которым рекомендовалось только в исключительных случаях.
Ставр опустил термос и посмотрел на Шуракена красными, как у бешеного пса, глазами.
— Не жри амфетамин, — как можно мягче сказал он. — Лучше полежи пока. Я же говорил, что тебе не надо участвовать в этом идиотизме. Ничего, сейчас прилетим, и док Улдис займется тобой.
Шуракен проглотил таблетку.
— Это точно, — сказал он, протягивая руку за термосом, — нами обязательно займутся, только не Улдис. Я не представляю, как мы все это объясним, если сами не понимаем, что произошло. Так что не время отлеживаться. Надо напрягать мозги и думать, что делать.
— Черт возьми, Шур! Ты знаешь, как здесь разбираются. Нас поставят к стенке, как Герхарда.
Вертолет уже летел над джунглями и в эту минуту оказался над лагерем Мабуго. Увидев его, повстанцы открыли яростную пальбу из всего оружия, какое оказалось под рукой.
— Атас, ребята, в нас стреляют! — крикнул Аспид-1.
Мабуто увидел вертолет, приближающийся к взлетной полосе со стороны лагеря, и решил, что он прилетел, чтобы уничтожить его самолет.
— Сбейте их! — Мабуто сам бросился к зенитному пулемету, прикрывающему взлетную полосу.
Он вскочил на седло пулемета, развернул его ствол навстречу вертолету и открыл огонь.
Напоровшись на пулемет, вертолет сразу получил несколько пробоин. Приборы показали падение мощности двигателя. Корпус трясло так, что, казалось, сейчас он развалится на куски. Аспид-2 попытался накрыть пулемет Мабуто из автоматической пушки, но страшная тряска и неустойчивая траектория полета не давали ему прицелиться.
Ставр схватил свой автомат и по полу перекатился к открытому проему правой боковой двери. Он сел спиной к креслам пилотов и, чтобы не вывалиться, уперся ногой в стойку дверного проема. Внизу он увидел взлетную полосу, расчищенную в джунглях, и маленькие черные фигурки людей. Их было до черта, и все они, казалось, стреляли персонально в него. Снова все, что он видел, стало картинкой прицела.
— Сволочи! Ну сволочи! — заорал Ставр, поднимая к плечу приклад автомата. — Вас трогали? Вам хоть слово грубое кто сказал? Летит себе вертушка, так не хера по ней палить!
На железный пол посыпались гильзы. Грохот автомата Ставра и двадцатимиллиметровой пушки, которой орудовал Аспид-2, заглушил все звуки, кроме угрожающе неровного рева двигателя.
Стимулятор еще не начал действовать, Шуракену по-прежнему казалось, что его тело налито свинцом и весит целую тонну. Но он взял автомат и стал подбираться ко второй боковой двери.
В этот миг борт прошили два снаряда из зенитного пулемета Мабуто. В обшивке зазияли две дыры. Один из снарядов, сплющенный и потерявший значительную часть смертоносной энергии, отрикошетил от противоположного борта и упал на пол. Но очевидно, еще один снаряд сумел попасть в какой-то жизненно важный центр. Вертолет вдруг бросило в левый крен. Он едва не перевернулся. Шуракена ударило о скамейку. Он зарычал и на секунду ослеп от боли.